Алена зажмурилась и улыбнулась, поймав солнечный луч. Улыбка не сходила с губ женщины.
Сегодня был ее день рождения: тридцать лет. Круглая дата, которая обычно навевает легкую грусть, но сегодня Алена чувствовала лишь предвкушение праздника и тихую, глубокую радость.
Причина этому тихо посапывала рядом, зарывшись лицом в подушку. Ее муж, Сергей.
Они были женаты всего три года, и каждый день она просыпалась с мыслью, что ей невероятно повезло.
Алена не спеша поднялась с кровати, накинула шелковый халат и вышла на кухню, чтобы приготовить кофе.
Пока кофеварка урчала, она принялась расставлять по квартире свежие цветы, купленные накануне.
Сегодня вечером за ее праздничным столом должны были собраться самые близкие люди, коими были свекры.
Алена с грустью подумала о том, что уже который год не видит своих родителей, которых не стало в период ковида.
Сергей появился на кухне, когда кофе был уже готов. Он обнял ее сзади, поцеловал в шею и прошептал хриплым от сна голосом:
— С днем рождения, любимая. Выглядишь потрясающе!
— Спасибо, мой хороший, — Алена повернулась к нему и ответила на поцелуй. — Не верится, что мне уже тридцать.
— Ты с каждым годом становишься только прекраснее, — улыбнулся он и вручил ей маленькую, изящную коробочку.
В ней лежали серьги-пусеты с сапфирами, точно такие, о которых она как-то обмолвилась полгода назад.
— Сереж! Они великолепны! Ты все помнишь?!
— Я стараюсь, — он сиял. — Это только утренний, разогревающий подарок. Основной жди вечером.
Основной подарок оказался роскошным набором профессиональной косметики от ее любимого бренда и сертификатом на целый день спа-процедур в лучшем косметологическом центре города.
Алена была от счастья на седьмом небе. Она не ждала такого, ее любовь к уходу за собой всегда была предметом легких шуток со стороны Сергея, и то, что он подошел к выбору подарка так вдумчиво, растрогало женщину до слез.
Вечером, когда стол был накрыт, а по квартире разливался аромат запеченного гуся с яблоками, раздался звонок в дверь.
Алена, поволновавшись перед зеркалом (встреча со свекровью всегда вызывала легкое напряжение), открыла дверь.
На пороге стояли Галина Петровна и Иван Васильевич. Галина Петровна, женщина с строгой прической и пронзительным взглядом, окинула невестку быстрым, оценивающим взглядом.
— Ну, с днем рождения, Аленка, — произнесла она, слегка наклонив щеку для поцелуя. — Ваня, входи уже, не впускай в дом холод.
Иван Васильевич, молчаливый и спокойный, просто кивнул и протянул Алене скромный, без каких-либо украшений, букет гвоздик.
— Спасибо большое, проходите, пожалуйста. Как дорога? — невестка приняла цветы с улыбкой.
— Как обычно, пробки, — отрезала Галина Петровна, снимая пальто и аккуратно вешая его на вешалку. — Этот город становится совершенно непроездным.
Они прошли в гостиную. Сергей помог отцу разлить аперитив. Воздух был наполнен праздничной суетой, но Алена не могла избавиться от странного чувства.
Она заметила, что родители мужа пришли без подарка. “Наверное, оставили в прихожей”, — подумала она, но, заглянув туда украдкой, увидела лишь свои туфли и аккуратно поставленные ботинки Ивана Васильевича.
За столом первые тосты прошли в теплой, хотя и в немного натянутой атмосфере.
Иван Васильевич пил коньяк и расспрашивал Сергея о работе. Галина Петровна комментировала угощения.
— Гусь неплохой, сочный, — сказала она, прожевывая. — Хотя я своего всегда натираю тмином, он лучше пропитывается. Тебе, Аленка, может быть, рецепт дать?
— Конечно, Галина Петровна, буду благодарна, — вежливо ответила невестка, чувствуя, как под столом ее ладонь сжала рука Сергея.
Когда основная часть ужина подошла к концу и настало время для чая и торта, Алена, набравшись смелости, намекнула:
— А может, перейдем к самому приятному? К подаркам? — она улыбнулась, глядя на свекровь.
Галина Петровна обменялась с мужем быстрым взглядом, затем отпила глоток чая и поставила чашку на блюдце с тихим звоном.
— Насчет подарка, — начала она ровным, лишенным эмоций голосом. — Мы с Иваном долго думали и решили, что не будем ничего тебе дарить.
В комнате повисла тишина. Даже Сергей перестал жевать салат. Анна почувствовала, как кровь отливает от лица.
— Я… я не понимаю, — с трудом выдавила она.
Галина Петровна вздохнула, как будто объясняла что-то очевидное очень несмышленому ребенку.
— Ну, посуди сама, дорогая. Сережа и так тебя буквально заваливает подарками. Я не слепая, я все вижу, — она обвела рукой комнату, указывая на новую технику, дорогую посуду. — Сегодня я вижу новые серьги, от Dior, если не ошибаюсь? И он говорил, что купил тебе еще что-то… из косметики. Зачем тебе что-то еще от нас? Какой-нибудь фен или плед? Это будет выглядеть просто смешно на фоне его щедрости. Мы подумали, что не будем устраивать эту ненужную конкуренцию. Муж и так тебе много всего дарит. Лучше мы просто придем и разделим с тобой твой день, как родные люди.
Алена сидела, онемев. Она смотрела на серьезное лицо свекрови и понимала, что это не шутка и что та абсолютно уверена в своей правоте.
— Мама, что ты несешь? — первым нашелся Сергей. Его голос дрогнул от возмущения. — Какой фен? Какая конкуренция? Это же день рождения!
— А я о чем? — парировала Галина Петровна. — День рождения, семейный праздник. Мы здесь, мы за одним столом. Разве наша любовь и поддержка измеряются стоимостью подарка? Ты ее и так избаловал, Сережа. Она уже привыкла к роскоши. Мы просто хотим оставаться для нее родными людьми, а не спонсорами. А то подаришь сегодня плед, она завтра золотые часы захочет,— добавила женщина и громко рассмеялась.
— Никто не говорит о спонсорстве! — голос Сергея повысился. — Речь о простом знаке внимания! Цветы, книга, духи… что угодно! Просто чтобы человек почувствовал, что о нем помнят, его любят!
— А разве наш приход — это не знак внимания? — вступил в разговор наконец Иван Васильевич. — Мы стареем, Сережа. Для нас важно видеть вас, а не обмениваться безделушками.
Алена слушала этот диалог, и внутри у нее все закипело. Она смотрела на букет гвоздик, одиноко лежавший на серванте.
Ее радость от подарков мужа, ее ожидание праздника — все это свекры сводили к меркантильности. Женщине стало обидно.
— Галина Петровна, Иван Васильевич, — ее голос прозвучал тихо, но очень четко. Все посмотрели на нее. — Спасибо, что пришли и спасибо за цветы. — она сделала паузу, собираясь с мыслями. — Но вы знаете, дело совсем не в стоимости. Сергей дарит мне дорогие подарки, потому что он меня любит и хочет сделать мне приятно. И я ценю это бесконечно. Но я бы с точно такой же благодарностью приняла от вас открытку, собственноручно испеченный пирог или вот этот самый плед. Потому что это был бы знак того, что вы думали обо мне и что я важна для вас. А то, что вы сейчас сказали… это звучит так, будто вы просто не захотели утруждать себя и прикрыли все это красивыми словами о ненужности конкуренции.
Галина Петровна выпрямилась. Ее лицо застыло в маске холодного неодобрения.
— Я вижу, мы тебя сильно обидели своей искренностью, Аленочка. Жаль, что ты воспринимаешь все так буквально. Мы хотели как лучше.
— Как лучше для кого? — не выдержал Сергей. — Для себя? Чтобы не тратить время и деньги? Мама, это низко.
— Сергей, не повышай голос на мать! Это неприлично! — строго сказал Иван Васильевич.
— А она ведет себя как приличный человек? — вскипел Сергей, вставая. — Она пришла на день рождения к моей жене и заявила, что не будет дарить подарок, потому что я и так много дарю! Это абсурд! Вы слышите вообще себя?
Алена тоже встала. Ей больше не хотелось сидеть за одним столом с ними. Горечь подступала к горлу.
— Знаете, торт, наверное, уже не нужен, — сказала она. — Я, пожалуй, пойду прилягу. У меня немного разболелась голова.
Она не смотрела ни на кого, вышла из-за стола и прошла в спальню, закрыв за собой дверь.
За дверью еще какое-то время слышались приглушенные голоса — сердитый басок Ивана Васильевича, визгливые нотки в голосе Галины Петровны и гневный, раздраженный тембр Сергея.
Потом все стихло, и спустя несколько минут в спальню вошел Сергей. Он выглядел уставшим и разбитым.
— Они ушли, — сказал просто мужчина и сел на край кровати.
Алена лежала, уткнувшись лицом в подушку. Она не плакала, но комок обиды стоял в горле.
— Они меня ненавидят? — тихо спросила женщина, не поворачиваясь. — За что? За то, что ты меня любишь?
— Они не ненавидят тебя, — вздохнул он. — Они… они просто другие. У них своя, искривленная логика. Мама всегда была собственницей. Она считает, что, одаривая тебя, я отнимаю что-то у них. Не материально, а… эмоционально. А эта история с подарком — просто предлог, чтобы продемонстрировать свое неодобрение.
— Они испортили мне день рождения, — сказала Алена, и ее голос наконец дрогнул. — Я так ждала этот день и хотела, чтобы все было идеально.
— Ничего, — он обнял ее и притянул к себе. — Они его испортили, но я его исправлю. Встань и оденься.
— Куда?
— Просто встань и оденься. Пожалуйста.
Через полчаса они сидели в уютном, полутемном баре недалеко от дома. Звучала приглушенная джазовая музыка, в бокалах искрилось шампанское. Сергей заказал все ее любимые закуски.
— Знаешь, — сказал он, поднимая бокал. — Самый лучший подарок для меня — это ты и твое счастье. И я не позволю никому, даже своим родителям, это счастье омрачать. За тебя, любимая, и за наши следующие сто лет вместе!
Они вернулись домой под утро. Следов праздника, если не считать немытой посуды, почти не осталось.
Алена подошла к серванту, взяла тот самый скромный букет гвоздик и поставила его в вазу с водой.
— Зачем? — удивился Сергей. — Выбрось, если неприятно.
— Нет, — покачала головой Анна. — Я оставлю их. Пусть напоминают.
— О чем? — спросил он.
— О том, что не все в этом мире измеряется деньгами или стоимостью подарка. Но и не все прощается под предлогом “родственных уз”. И о том, что самое важное — это выбрать правильного человека, который будет всегда на твоей стороне.
Алена обняла мужа, прижалась к его груди и поняла, что этот странный день рождения запомнится ей навсегда.
И не из-за подарка, который ей не подарили свекры, а из-за того, какой бесценный подарок, ее муж, был у нее всегда.