Юля стоит у окна. Руки в карманах. Не поворачивается.
— Это что? — говорит он. Ты куда-то собралась? В отпуск, что ли? — усмехнулся и прошёл в комнату.
— Я копила. Отказывала детям. Себе. Всё — ради кухни и бытовой. А ты врал. Каждый день, — отвечает она.
Он делает шаг к ней, тянет руку. Она отходит.
— Можешь ехать. К тем, за кого ты живёшь. Я им обеды носить не собираюсь. Я своим родителям ничего не дала. Всё — сюда. Теперь всё — только сюда. Без тебя.
— Ты о чём вообще? — Игорь делает шаг вперёд. — Я ничего не понимаю.
Юля поворачивается к нему:
— Ты думал, я не узнаю, что ты снабжаешь свою родню? — голос тихий, но ровный.
Он отводит взгляд:
— Ну ты же знаешь… они не чужие. Им тяжело приходится. Кто ещё поможет?
— Слушай… Я правда не хотел вас обидеть, — шепчет он уже тише. — Я думал, ну… ты сама справляешься. Ты всегда всё вытягиваешь. А у них — там всё плохо. Я просто хотел помочь. Я не думал, что это так обернётся.
— Давай не будем рубить с плеча, — добавляет он. — Давай всё обсудим спокойно. Не горячись.
Юля не выдерживает, резко поворачивается:
— Хватит. Никаких разговоров. Больше не хочу. Можешь катиться к своим родственникам и обогащать их дальше. Предатель. Ты не только меня предал — ты детей обокрал. Как тебе не стыдно.
— Уходи, сейчас же!
Он собирает куртку, берёт чемодан. Молчит. Из детской — всхлипы. Один из детей зовёт тихо: «Папа?..», но дверь уже закрывается.
Юля говорит сыну:
— Ничего. Мы справимся. Теперь всё честно.
Дочка стоит в дверях:
— А папа куда?
Юля гладит её по голове:
— Поехал к бабушке. Навестить.
Игорь приезжает к матери. Надежда Васильевна открывает, в халате.
— Мам, я поживу у тебя какое-то время. Юля меня выгнала.
— С чего вдруг? Что случилось-то?
— Да психанула она. Истерика. Чемодан собрала, вещи мои к двери… Я только зашёл — а она уже у окна стоит.
— Да что за люди, — качает головой мать. — Всё на эмоциях. Сперва мозг вынесут, потом сидят одни. А я тебе говорила — она ненадёжная. Ты мне столько лет не верил.
На следующий день, днём. Юля дома, протирает шкаф. Звонок в дверь. Она открывает — на пороге Надежда Васильевна. Не заходит, стоит в проходе.
— Это что за самоуправство, он же муж твой? Женщина должна терпеть! Он же старался. Не для себя, для семьи же всё.
Юля ели сдерживается, отвечает:
— Вы манипулируете им, чтобы казаться лучше. А я должна была пахать без выходных. Всё в дом. А он — ползарплаты вам. Пусть у вас и остаётся. Я больше так жить не собираюсь.
Закрывает дверь.
Поздним вечером. Юля достаёт копилку, открывает ноутбук. Вводит параметры — Сочи, трое, две недели. Сравнивает цены. Видит тур, совпадает с суммой. Оплачивает. Резко отодвигает ноутбук, встаёт, начинает собирать вещи на кровати.
— Достало уже всё. Почему я должна постоянно мучаться? Почему я всё время должна тянуть одна? — говорит она вслух, но будто в пустоту.
На следующее утро пишет заявление на отпуск. Первый за три года. Стирает пыль с чемоданов.
— Поедем. Просто поедем. Хоть раз в жизни.
Дочка выглядывает:
— Мама, а куда ты собралась?
Юля оборачивается:
— К морю. На две недели. Ты, я и брат. Просто отдохнём.
— А мороженое купишь? Только не по скидке, а то, которое я люблю.
Юля улыбается:
— Можно всё. Теперь можно.
Через два дня Игорь решает пойти домой, ещё раз попытаться попросить прощения. Поднимается на этаж, нажимает на звонок. Ждёт. Тишина. Стук в дверь — тоже без ответа.
Соседка, Тамара, выходит из квартиры напротив, несёт пакет.
— О, Игорь, ты чего — ключи что ли потерял? Ты что, не поехал на моря-то?
Игорь даже не понял, о чём она:
— А вы Юлю не видели?
— Так они на море уехали. Я думала, ты тоже. Юля сказала — путёвку взяла. Давно собиралась с семьёй. Вот и выбралась, — говорит Тамара, уходя к лифту.
— На море?.. — Игорь стоит на площадке, не веря своим ушам. Потом разворачивается и уходит.
Игорь вернулся к матери, сел на кухне. Перед ним — кружка с остывшим чаем. Надежда Васильевна ходит между плитой и столом.
— Уехали они, только что у них был.
— Куда уехали? — Игорь поднял голову.
Мать протянула и смахнула крошки со стола:
— На море, отдыхать…
— Ну и чего ты теперь раскис? Сам виноват. Чего ты добился? Всё на двух стульях, да всё своим — давай и давай. А она, Юлька, может, и резкая, но дом держала. Всё на себе тащила. Может, мы и правда перегнули, — говорит она тише.
Игорь поднимает голову:
— Ты что, меня виноватым делаешь? Я же вам хотел помочь. Но, видимо, зря.
Тем временем отдых проходил легко и непринуждённо. Пляж. Солнце. Юля в шортах и футболке стоит по щиколотку в воде. Дочка строит замок из песка, сын возит грузовик, наполненный ракушками.
— Мам, смотри! Он может возить настоящие камешки!
— Вижу. Крутой у тебя водитель, — улыбается Юля.
Они смеются.
Юля покупает рядом мороженое.
— Только не то по скидке. А ваше любимое.
Дети тянут руки.
— А папе можно будет рассказать? — спрашивает дочка.
Юля медлит, сначала молчит.
— Можно. Но потом. Когда захотите сами.
Вечером. Юля проводит время на балконе гостевого дома. Ветер шевелит штору. На коленях — блокнот с расчётами. Она перечёркивает строчку: «Кухня. Сбор». Под ней пишет: «Море. Дети. Солнце».
Закрывает блокнот. Достаёт телефон. Смотрит на фото — Игорь с детьми, прошлый Новый год. Нажимает «удалить». Экран становится пустым.
Игорь выходит вечером из дома матери, проходит до остановки. У киоска — девочка просит у мамы мороженое. Он отворачивается. Вспоминает, как дочка говорила: «Только не по скидке, а то, которое я люблю».
Садится в автобус. За окном — вечерний город.
В кармане звенит телефон. Сообщение от Ольги: «Ты там с Юлей всё наладил? Нам тут опять…»
Он стирает сообщение, выключает звук. Смотрит в окно. В мыслях: всё, кончился Игорь. Хватит…
