– Памяти нет, забыла купить молока. Так блинов захотелось напечь, побаловать себя. Нет ли у тебя лишнего пакетика молока? – спрашивала она у Марьяны, как будто извиняясь, и при этом заглядывала вслед за Марьяной в её холодильник. – Да и пару яиц тоже возьму, не откажусь. Давай, давай, чего застыла? Спасибо!
В следующий раз она приходила, чтобы спросить луковицу, но при этом забирала и морковь, и капусту, что видела в холодильнике у молодых людей.
– Памяти совсем не стало. Пойду в магазин за одним, а куплю совсем другое. Или вовсе забуду, зачем пошла, и список дома забуду. Вот ведь старость, – с улыбкой рассуждала женщина при этом.
– Ничего. В следующий раз список не забывайте, тогда точно всё купите, – не очень вежливо, как казалось Ивану, отвечала Марьяна.
– Ну да… Не забуду…
– Слушай, Марьян, я ошибаюсь или тебя раздражает то, что Валентина Анатольевна ходит к нам за продуктами? – спросил как-то Иван.
– Конечно, раздражает! Что за дела? Мы ей платим неплохую квартплату, а она ещё питается за наш счёт, – с досадой отвечала Марьяна.
– Да, ладно, брось ты. Не злись. Она просто пожилая и одинокая, и ей всего лишь хочется немного общения. Будь к ней снисходительна, – попытался успокоить любимую добрый мужчина.
– Ты просто многого не знаешь, дорогой мой. Она ведь и без тебя приходит. И берёт у меня далеко не только продукты! Но и стиральный порошок, туалетную бумагу, влажные салфетки. Всё, что попадается ей на глаза, Валентина Анатольевна без всякого стеснения считает нужным забрать себе. Да, я всё понимаю – мы живём в её квартире, но не бесплатно! Мы платим ей хорошие деньги! Так почему же я должна тратить свои средства ещё и на то, чтобы обеспечивать продуктами и бытовой химией чужого мне человека? Тебе не кажется, что это слишком?
– Ну, успокойся. Что она там забрала, подумаешь… Не обеднеем мы, Марьяш. Будь добрее, милая. Вот скоро поженимся и купим своё жильё. И тогда уж нам никакие тётки мешать не будут, – обнимая любимую, отвечал мужчина.
****
Иван очень торопился домой сегодня. И вернувшись чуть раньше обычного, стал свидетелем довольно странного разговора между квартирной хозяйкой и его любимой женщиной.
Мужчина вошёл в приоткрытую дверь, положил цветы и шампанское на тумбочку в прихожей. И уверенно шагнул дальше, увидел удивлённые лица обеих женщин.
– Иван? Ты уже дома? – растерялась Марьяна. – Вот и хорошо! Сейчас ужинать сядем. А Валентина Анатольевна уже уходит, да? Она за солью ко мне приходила. Соль брать будете или уже без надобности?
При этом Марьяна изображала лицом всевозможные знаки, давая понять гостье, что той уже пора убираться вон.
– Я думаю, что Валентине Анатольевне соль действительно без надобности, как ты только что сказала. Ведь вы не за этим приходили? – пристально глядя на пожилую женщину, спросил Иван.
– Я… Я уже ухожу, мне пора, – пролепетала она испуганно.
– Идите, конечно. И, знаете, больше вам не нужно играть передо мной спектакль. Я избавляю вас от столь неприятной миссии. Так что те полторы тысячи, что вы сейчас взяли у Марьяны, пойдут вам в качестве премии за хорошо сыгранную роль, – волнуясь, проговорил молодой человек.
– Иван… – Марьяна попыталась его прервать.
– А ты помолчи пока! С тобой потом поговорим, без свидетелей.
– Вы меня, Ванюша, извините. Ну правда! К вам у меня только одно чувство – уважение. Вы настоящий человек и мужчина достойный. А от этой… бегите, пока не поздно, – произнесла Валентина Анатольевна, уже совсем другим голосом и с осуждением глядя на Марьяну. – Обманщица она!
Женщина ушла, а Иван пристально посмотрел на ту, которая ещё несколько минут назад была смыслом его жизни.
– Да… Твоей предприимчивости можно лишь позавидовать! Как ловко ты обвела меня вокруг пальца, дорогая! – молодой человек уже не сдерживал эмоций, лицо его исказила злоба.
– Ты всё не так понял, Ванечка! Я объясню…
– Не так? А что же тут можно не так понять? Ты, Марьяна, обманула меня ещё в первый день нашего знакомства. А потом цинично пользовалась мной эти два года. Использовала меня как денежный мешок!
– Нет, Ваня, зачем ты так?
– Да! И для тебя я был лишь средством, поставщиком бабок, которыми ты рассчитывалась за свою квартиру. Платила ипотеку. Ведь это твоя квартира, так? А Валентина Анатольевна лишь играла роль хозяйки! За деньги, о которых она сейчас тебе тут говорила, требуя повысить таксу.
– Но ты же сам мне предложил платить, Ваня! Сам! Разве я тебя просила или заставляла? – закричала в отчаянии Марьяна, поняв, что окончательно прокололась.
– Сам. В этом ты права. Потому что мне очень хотелось помочь любимой женщине, взять на себя бремя платы за чужую, съёмную, квартиру. Я бы и за твою платил, это правда. Может, даже с ещё большим желанием и удовольствием. Но только при одном условии – если бы ты меня не обманывала!
– Да я бы тебе сказала всё… потом. Обязательно! Какая разница, когда! – кричала в ответ Марьяна.
– Для меня разница есть. И она очевидна. Ты использовала меня в своих корыстных целях. Хотя говорила, что любишь, – тихо добавил он. – Любила, но деньги мои воровала. По-другому я не могу это воспринимать. Всё, я ухожу, прощай.
– Нет, нет! Ваня, прости меня! Прости, я так тебя люблю! Ведь нам было хорошо вместе! Неужели ты не дашь мне возможность оправдаться перед тобой? Ради нашей любви, прошу тебя! – заплакала Марьяна.
– Нет никакой любви. Нет, и не было. Забудь. Вот тут тебе цветы и шампанское. Отметишь два чудесных года нашей совместной жизни. А заодно – и расставание. Подлость не прощаю, поэтому теперь без меня как-нибудь.
Иван ушёл, а Марьяна ещё долго кусала себе локти, сожалея о том, что потеряла такого чудесного мужчину из-за своей глупости и алчности.
Валентина Анатольевна же наоборот была рада тому, что Иван бросил её бессовестную соседку.
“Такой мужчина обязательно найдёт хорошую, честную девушку. А этой расчётливой проходимке так и надо, поделом ей! Эх, жаль, Иван не потребовал с неё свои деньги назад! Вот бы она запела тогда по-другому, невоспитанная д.р.я.нь!” – думала женщина, глядя в окно на молодую соседку, спешащую на работу.
