1938 год
– Полька! – девушка услышала голос своей бабушки Анфисы Ермолаевны.
– Ба, звала? – она вышла из сарая, отряхивая соломинки с фартука.
– Звала. До Нюрки сходи, корыто она у меня одалживала, пущай назад вертает, стирку хочу затеять.
– Хорошо, ба. Схожу к тёте Нюре, а потом в лес за грибочками. Небось, пошли уж после дождя.
– Пособирай, пособирай, – пробормотала бабушка. – Да лохмы собери свои, чисто ведьма! Ну что ты, косу заплести не можешь, али как? Тьфу, растрёпанка.
Полина рассмеялась, откинув голову, а длинные волнистые волосы заструились по спине. Ей нравилось ходить с распущенными волосами, бабушка говорила, что у её матери были такие же – густые и волнистые.
А маму свою Поля не знала, померла она во время родов, когда её, свою единственную дочь на свет произвела в 1919 году. Отца своего Полина тоже не знала. Его Василием звали. Бабушка рассказывала, что Василий и Евдокия поженились по сговору, любви промеж ними не было, но жили неплохо. Правда, мало – всего три года. А потом Евдокия понесла, да при родах её не стало. Сперва Полину забрала сестра Евдокии, Нюра. Хотя у самой женщины своих детей трое было, как раз младший грудной, вот она вместе с ним Полинку и выкармливала. А Василий к тому времени из села уехал, говорил, что на заработки, но больше его и не видели. Дочь свою он ни разу не навестил, и даже весточки не прислал.
А потом девочка стала с бабушкой жить. Анфиса Ермолаевна жила одна, внучка стала для нее собеседником и утешением. Хоть и родила она за свою жизнь пятерых детей, да в живых осталась только средняя дочь, Нюра. Двое сыновей померли в малом возрасте от болезни, младшенького бык пнул, да зашиб насмерть, Евдокии не стало в 1919 году, вот и выходит, что продолжение рода только от Нюрки идет, да Полина растет. Девке уж 19 лет, а замуж не торопится, боится бабушку оставить одну, хоть и говорит, что другая причина – не люб ей никто.
Полина была послушной внучкой, бабушку очень любила, тётю, вскормившую её, тоже любила как мать родную. А с детьми тетки дружила крепко, будто они не двоюродные, а родные. А тетя Нюра с завидной регулярностью рожала одного за другим.
Забрав корыто от тёти, рассказав ей о том, как чувствует себя бабушка, разглядев рогатку, которую сделал её младший пятилетний братишка, Поля пошла домой. Отдав бабушке корыто, она велела ей вещи замочить и самой не стирать, подождать покуда она сама из лесу придет и перестирает всё.
– Волосы собери, Полька! Леший увидит, за свою примет.
– Ну ба! – рассмеялась Полина и, взяв лукошко, весело насвистывая песенку, спустилась вниз к реке. Пройдя немного вдоль берега, она дошла до мостика, перешла по нему на другой берег и неспеша подошла к лесу. Она знала грибные местечки, нужно пройти немного вглубь, свернуть влево, потом после опушки пройти еще вперед до следующего “просвета” и там, под молодыми сосенками растут маслята. Да и других грибов в этом лесу видимо-невидимо, особенно в этом году.
Она собирала один гриб за другим, и вдруг поняла, что оказалась в незнакомом для нее месте. Поля не особенно испугалась. Лес большой, но ведь это не тайга, о которой она слышала от бабушки, выйдет…
И вроде бы пошла в правильную сторону, да все казалось незнакомым вокруг. Тут она вдруг некстати вспомнила бабушкину примету, которая ранее ей казалась чем-то смешным: если плутаешь и не можешь выйти, значит, леший водит. Надо снять с себя одежду, да надеть её обратно наизнанку, так леший от тебя и отстанет.
Смеясь, Полина решила подурачиться, а вообще, чем черт не шутит?
Стянув с себя платье, Поля взялась за края сорочки, как вдруг услышала хруст ветки и свист.
– Кто здесь? – прикрывшись платьем, которое держала в руках, Полина испуганно огляделась. Страх взял над ней верх, спина покрылась липким потом. А если это кабан или волк? Хотя вроде не видали их тут, да и свистеть они не умеют.
– Не бойся, красавица! – услышала она голос и тут увидела мужчину. Он был молодым, хотя и придавала возраст бородка на лице, да буйные лохматые кудри на голове.
– Леший!- взвизгнула она, а мужчина рассмеялся громко и раскатисто:
– Сколько же тебе лет, красавица, раз в сказки веришь?
– Девятнадцать, – честно ответила Полина.
– Взрослая, – кивнул он, – да видно, что только по годам, а разум как у ребенка.
– Ничего не как у ребенка, – Поля надула губы от обиды. – Напугали вы меня. Заплутала я чуток, бабушкину примету проверить хотела, а тут вы, один в один как леший.
– Не леший я, – он улыбнулся. – Сын егеря, Алексеем меня звать. Батька мой захворал, вот я вместо него лес и обхожу.
– Мне в Камышовку надо, а я заплутала. Раз вы лес знаете, может быть, поможете выход найти?
– А чего его искать? – удивился Алексей. – Тут рукой подать, пойдем.
Они шли минуты три, как вдруг Поля ахнула – вот же “просвет”, где она маслят насобирала.
– Ой, оказывается я совсем рядом была. Дальше мне путь знаком. Спасибо вам, Алексей.
– Можно просто Леший, – шутливо поклонился он Полине. – А ты не хочешь имя своё назвать?
– Полина! – она улыбнулась ему.
– Полина, приходи завтра после полудня на это место, я буду ждать тебя.
Полина покраснела, смущаясь, глядя на него, а потом ответила:
– Не могу я, работаю завтра. И послезавтра тоже.
– В выходной день приходи, буду ждать.
****
Она и пришла в выходной день после полудня. Алексей ждал её, а Поля взяла с собой корзинку, потому как бабушке сказала, что пошла по грибы.
– Ты сбрил бороду! – удивилась она.
– А это чтобы ты меня не боялась и больше лешим не называла.
Поля рассмеялась и сказала:
– А что с бородой, что без бороды, леший ты и есть леший.
Это было их первое, но не последнее свидание. Весь август и почти весь сентябрь она бегала в лес на свиданку к своему лешему. Никому она о нём не говорила, ей нравилась эта тайная и загадочная жизнь. Да и расспросов лишних она не хотела. Они стали близки и Полина верила, что её ждет счастье с Алексеем. Они лежали на траве, гуляли по лесу, слушали птиц, просто были рядом, вместе… Им было так хорошо вдвоем в этом лесном мире, что казалось, никто больше не нужен. Но вдруг в конце сентября он не пришел в назначенный день в их условное место на опушке в лесу. Полина вернулась домой сама не своя: сегодня она хотела сказать Алексею, что холода приближаются и лес это теперь не лучшее место для свиданий. А до сторожки егеря далековато. Полина решила, что пора бы уже Лёше познакомиться с бабушкой и с тётей. Да и её не мешало бы родным представить. Ей вдруг подумалось, что как-то странно всё – Алексей не стремился к знакомству с родными и будто бы боялся, что их увидят. А вдруг он так же, как и она, считает забавными вот такие встречи? Или что-то скрывает?
Она знала о нем не так уж и много. Отец егерь, а сам Алексей трактористом работает в поле, в колхозе “Труд”.
– Чего сама не своя, будто в воду опущенная? – спросила её тетка.- А корзинка отчего пустая?
– Не было ни грибов, ни ягод. Пусто всё, будто саранча прошла, – Полина кинула корзинку в угол и подошла к младшему двоюродному брату, который протянул ей свои ручонки, чтобы обнять.
Нюра, посмотрев на племянницу, уловила её настроение. Что-то было не так.
– Полюшка, все хорошо у тебя?
– Да, тетя Нюра, все у меня хорошо, я пойду, бабушка уж ждет. Чего-то захворала она.
– Знаю. Говорит, грудь сдавливает. Я уж фельдшеру нашему сказала, обещал вечером прийти посмотреть.
Фельдшер после осмотра отозвал в сторонку Полину и тихо сказал:
– Сердце у твоей бабушки больное, давненько жалуется, но просила вам не говорить. Я лекарства ей выписывал, но не хочет принимать, говорит – отродясь их не пила и сейчас не будет, мол, всю жизнь травами да кореньями лечилась. Поля, я на столе листок оставил, поезжай к аптекарю в город, привези для бабушки лекарство. Уговори принимать.
Фельдшер ушел, а Полина бросилась к бабушке и стала её ругать.
– Отчего молчала? Почему не говорила ничего?
– Почто молодке буду о своих болячках говорить? Да и что печалиться? – будто удивленно спросила Анфиса Ермолаевна. – Ты уж не маленькая, вырастила я тебя. Внучат понянчила, пора и на покой, к деду к твоему, зажилась уж на белом свете.
– Ба, ну чего ты говоришь? – Поля заплакала.
– Ну-ну, чего ты? Ну прихватило сердечко слегка, так возраст у меня такой, что уж положено ему прихватывать. Не всё ему как часы работать.
– Ба, я лекарство из города привезу, а ты пить будешь.
– Нет уж, сами их пейте, а я по старинке…
– Ради меня и ради тети Нюры с детьми ты будешь их пить, – Поля вышла из дома, хлопнув дверью. Затем направилась в сельский совет и попросила отпустить её завтра в город.
Эта поездка была бы как нельзя кстати, потому что путь лежал через колхоз “Труд”, по пути она заглянет туда и узнает, почему Алексей сегодня не пришел, хотя она его прождала. Обычно он раньше приходит на место их встречи… Может, заболел, али случилось что?
****
– Алексей, сын егеря, он трактористом у вас работает, – Полина чуть не плакала.
– Сын егеря? Тракторист? Нет, гражданочка, вы что-то путаете. – Бригадир удивленно смотрел на Полину. – Сына егеря и правда Алексеем звать, но он у нас пастухом в колхозе работает, а ферма в Знаменке. Там ищи его.
– Знаменка? – удивилась Полина.
– А, тут рядом, всего полчаса ходьбы. Вон в ту сторону.
– Спасибо вам.
Она развернулась и быстро пошла к дороге. Знаменка чуток в другой стороне, но ничего, она быстро постарается управиться. А вдруг Лёша и правда приболел, вдруг что с ним плохое случилось? Только вот почему он соврал, что трактористом работает? Неужели стыдиться, что пастух? Но это же глупо!
Подходя к селу Знаменка она увидела коровье стадо и направилась в его сторону. Алексей сидел на траве и ел лепешку. Подойдя к нему сзади тихонько, Полина закрыла его глаза ладошками.
– Настька, ты уже встала, любимая? Надо было еще полежать, окрепнуть.
– Настька? – вскрикнула Полина и быстро обошла Алексея, встав перед ним.
Он был удивлен, смотрел на неё растерянно.
– Ты? Ты что здесь делаешь?
– Ты не пришел вчера на наше место, я прождала зазря. А сегодня я в городе была, лекарство для бабушки брала у аптекаря, вот по дороге и решила зайти в колхоз и тебя навестить. Только вот узнала, что не тракторист ты, а пастух.
– Ну приврал маленько, – он пожал плечами.
– Зачем? И почему ты не пришел?
– Полюшка, не пришел, не мог. Но в воскресенье обязательно приду. А сейчас иди домой, мне стадо гнать надо, да и тебе пора, темнеть уж скоро будет.
– Кто такая Настька? – волна ревности накрыла её с головой.
– Сестра моя.
Полину будто отпустили железные клещи, сковывающие её душу, но тут она увидела, как в их сторону идет молодая девушка, в руках у неё был узелок. Алексей её не видел, он смотрел в другую сторону, а Поля подумала, что это и есть та самая Настька. Что ж, хотя бы с сестрой его она познакомится.
Алексей всё же увидел ту, которая к ним приближалась. Он вдруг вскочил на ноги и в беспокойстве задергался.
– Уходи, уходи, Полинка. Увидимся в выходной.
– Да почему ты так боишься, что кто-то узнает? Нет уж, никуда я не уйду.
Тут Алексей посмотрел на неё так, что Полине стало жутко. В его глазах она будто ненависть прочитала. А в это время девушка подошла и удивленно посмотрела на них.
– Лёша, кто это?
– Девушка мимо шла, дорогу спрашивала. Заплутала маленько.
Тут Полина не выдержала, ей вдруг показалась нелепой эта ситуация. Почему не сказать правду?
– Алёша, хватит уже меня скрывать. Я – Полина, мы с Лёшей уже два месяца знакомы, только вот он всё не спешит меня со своей семьей знакомить.
– Что? Я не понимаю, Лёша… Почему ты должен был её с нами знакомить? Кто она? – девушка как-то жалобно посмотрела на парня.
– Вы ведь сестра Алексея, верно? Вас Настей зовут? – Полина чувствовала себя глупо, но решила взять всё в свои руки.
– Какая сестра? – вдруг закричала девушка. – Я жена его! Кто ты такая, а? Кто ты ему?
– Жена? – Полина отшатнулась, она боялась, что упадет без чувств. Вот этого она не ожидала услышать.
– Жена! И вчера я ему сына родила, Макарушку.
– Вот значит, почему ты вчера не пришел? – Полина с болью посмотрела на Алексея. – Твоя жена вчера рожала…Так знайте, Настя – ваш муж вам не верен. Два месяца назад мы познакомились с ним в лесу, и с тех пор виделись каждый выходной. А еще… А еще у нас всё было!
Тут Полина повернулась и пошла прочь, но, обернувшись, все же крикнула от злости:
– Если я от тебя понесла, жизни спокойной не дам. Лжец!
Слезы душили её, когда она шла по лесу в сторону дома. Кстати вспомнились слова бабушки – леший водит. Вот именно, Алексей и есть тот самый леший, который вёл неверной дорогой…