На следующее утро Валентина Михайловна действительно появилась с двумя огромными сумками. Алексей помогал матери заносить вещи, а Ирина наблюдала из кухни, как свекровь осматривает будущую комнату и высказывает недовольство расположением мебели.
— Ирочка, дорогая, а шкаф можно передвинуть? — крикнула Валентина Михайловна из комнаты. — Мне неудобно к окну проходить.
— Мама, сначала полностью переезжай, потом мебель переставлять будем, — ответил Алексей.
Весь день прошёл в суете. Валентина Михайловна распаковывала коробки, развешивала свои платья в шкафу и критиковала порядок в квартире. То салфетки не там лежали, то цветы неправильно поливались, то посуда расставлена неудобно.
К вечеру усталость взяла своё, и Ирина старалась не реагировать на замечания. Алексей ушёл на работу после обеда, оставив жену наедине со свекровью.
Прошло три дня относительного затишья, пока в субботу не приехала Лена с детьми. Женщина ворвалась в квартиру словно к себе домой, дети тут же разбежались по комнатам, а Лена уселась в кресло и достала телефон.
— Мам, как дела? Освоилась? — спросила дочь, не поднимая глаз от экрана.
— Да вроде ничего, — ответила Валентина Михайловна, ставя на стол вазу с конфетами. — Ирочка хорошая, не мешает.
Ирина, моющая посуду на кухне, поморщилась от такой формулировки. Получалось, что свекровь великодушно разрешает ей жить в собственной квартире.
— А знаешь, мам, — продолжила Лена, — это даже удобно получается. Теперь мы будем приезжать к тебе в гости прямо сюда. Не нужно к тебе в ту дальнюю квартиру ехать.
Ирина замерла с тарелкой в руках. До неё дошёл смысл сказанного. Лена планировала превратить квартиру Ирины в место семейных посиделок для всего клана.
— Точно! — обрадовалась Валентина Михайловна. — И Виктор сможет приезжать, и внуки будут чаще у бабушки гостить.
— Мам, а можно мне ключи дать? — спросила Лена. — На случай если ты уйдёшь куда-то, а мне нужно будет к тебе приехать.
Ирина вытерла руки полотенцем и вышла в гостиную. Дочь Валентины Михайловны сидела с протянутой рукой, ожидая ключи от чужой квартиры.
— Лена, — спокойно сказала Ирина, — это моя квартира. Ключи я никому не даю.
Лена удивлённо подняла брови.
— Да ладно, Ира. Мама теперь здесь живёт, значит, и ключи должны быть у родственников. На случай экстренной ситуации.
— Какой экстренной ситуации? — уточнила Ирина.
— Ну всякое бывает. Вдруг маме плохо станет, а ты на работе. Или продукты привезти нужно.
Ирина покачала головой. Родственники мужа окончательно потеряли границы разумного.
— У вашей матери есть свой ключ. Этого достаточно.
Валентина Михайловна поджала губы.
— Ирочка, не будь такой жадной. Лена же не чужая.
— Валентина Михайловна, жадность здесь ни при чём. Просто я не даю ключи от своей квартиры никому.
В этот момент в гостиную вбежали Маша и Денис, крича наперебой:
— Бабушка, а можно у тебя на выходных остаться? У мамы ремонт, пыльно очень!
Лена кивнула:
— Да, мам, если можно. Мастера пол шлифуют, дети кашлять начали от пыли.
Ирина застыла. Никто даже не подумал спросить её мнения. Родственники уже планировали, кто и когда будет жить в её квартире.
— Конечно, внучата! — умилялась Валентина Михайловна. — Останетесь у бабушки. Мы вам кино посмотрим, тортик испечём.
— Постойте, — вмешалась Ирина. — А меня никто не спрашивает?
Все повернулись к ней с недоумением.
— А что тебя спрашивать? — удивилась Лена. — Дети к бабушке приехали.
— К бабушке, которая живёт в моей квартире, — подчеркнула Ирина.
— Ну и что с того? — пожала плечами Лена. — Дети же не тебе мешают, они к маме приехали.
Ирина села в кресло и внимательно посмотрела на собравшихся. Картина становилась всё яснее. Валентина Михайловна не собиралась быть тихой квартиранткой. Свекровь планировала превратить чужое жильё в семейное гнездо для всех родственников.
— Лена, — сказала Ирина медленно, — твоя мама живёт здесь на определённых условиях. И принимать гостей без моего разрешения не входит в эти условия.
Лицо Лены стало недовольным.
— Какие ещё условия? Мама же не в тюрьме живёт!
— Лена права, — поддержала дочь Валентина Михайловна. — Внуки имеют право навещать бабушку.
— Имеют, — согласилась Ирина. — Но в гости, а не оставаться на ночёвку.
Маша и Денис расстроенно засопели. Лена возмущённо вскочила с кресла.
— Ира, ну что ты как собака на сене! Детям всего-то две ночи переночевать у бабушки!
— В моей квартире, — напомнила Ирина.
— Да в твоей! И что с того? Квартира же не сгорит от того, что дети поспят!
Ирина встала и подошла к окну. За стеклом моросил осенний дождь, жёлтые листья кружились в воздухе. Женщина пыталась сохранить спокойствие, но терпение подходило к концу.
— Браво! — резко обернулась Ирина к гостям, захлопав в ладоши от негодования. — Просто браво! Нашли себе гостиницу за мой счёт!
Лица за столом вытянулись. Валентина Михайловна усмехнулась и пренебрежительно махнула рукой.
— Что ты рассердилась-то? Всё равно квартира твоя, но жить в ней теперь будем мы. Так какая разница, кто ещё иногда приедет?
Кровь прилила к лицу Ирины. Наглость свекрови переходила все границы. Женщина говорила так, словно уже стала полноправной хозяйкой чужого дома.
— В моей квартире буду решать только я, — твёрдо произнесла Ирина. — И никто из ваших родственников сюда больше не переедет.
— Ира, ну что ты психуешь? — попыталась сгладить ситуацию Лена. — Мы же не навсегда.
— Неважно на сколько. Я не соглашалась на это.
Виктор, молчавший до этого, наконец подал голос:
— Ира, ну маме-то надо где-то жить. Квартиру ведь отдала детям.
Ирина прервала мужчину:
— У неё есть дети, которым она всё переписала. Вот у них и пусть живёт.
— Как это? — опешила Лена. — У меня однушка, а у Виктора вообще дача!
— Это ваши проблемы, — отрезала Ирина. — Когда Валентина Михайловна решала, кому что оставить, она не думала о последствиях. Теперь пусть дети думают, как матери помочь.
Валентина Михайловна вскочила с места, крича:
— Да как ты смеешь мне указывать! Я старший человек, заслужила уважение!
— Уважение не означает право распоряжаться чужим имуществом, — холодно ответила Ирина.
Свекровь кипела от возмущения. Лена и Виктор переглядывались, не зная, как реагировать. Дети жались друг к другу, испуганные громкими голосами.
Ирина прошла к прихожей и достала связку ключей со столика у входа. Женщина держала их в руке, обдумывая следующий шаг. За пять лет брака впервые в доме происходил открытый конфликт.
— Раз уж вы решили всё без меня, — медленно произнесла Ирина, поворачиваясь к родственникам, — решайте и жильё своё. В моей квартире вас не будет.
Валентина Михайловна побагровела от злости.
— Что?! Ты выгоняешь меня на улицу?!
— Я защищаю свой дом от людей, которые считают его своим, — спокойно ответила Ирина, указывая на дверь.
— Мам, может, не стоит скандалить? — неуверенно предложила Лена.
— Нет уж! — кричала Валентина Михайловна. — Пусть скажет, почему она против того, чтобы старая женщина жила в тепле!
— Потому что эта старая женщина ведёт себя как хозяйка в чужом доме, — ответила Ирина. — И планирует вселить сюда всю родню.
— Ирочка, мы же договаривались, — попытался вмешаться вернувшийся с работы Алексей.
— Мы договаривались о других условиях, — напомнила жена. — А получается, что твоя мать собирается устроить здесь проходной двор.
Алексей растерянно посмотрел на родственников, потом на жену.
— Ира, может, всё же найдём компромисс?
— Никаких компромиссов, — твёрдо сказала Ирина. — Ваша мать переоценила своё положение в моём доме.
Валентина Михайловна схватилась за сердце.
— Ой, плохо мне! Довели старую женщину!
— Валентина Михайловна, театр окончен, — устало произнесла Ирина. — Собирайте вещи и уходите. Все.
Свекровь, поняв серьёзность намерений невестки, перешла на слёзы:
— Алёша, сынок! Ты видишь, как с матерью обращаются?!
Алексей мялся, не зная, чью сторону принять. Лена хватала детей, Виктор топтался у двери.
— Мам, может, правда не стоит скандалить? — тихо сказал Алексей. — Найдём другой выход.
— Другой выход уже найден, — сказала Ирина, открывая входную дверь. — Все выходят из моей квартиры.
Родственники молча стали собираться. Валентина Михайловна, всхлипывая, складывала свои немногочисленные вещи обратно в сумки. Лена молча одевала детей, бросая на Ирину полные обиды взгляды.
— Ирка, ты пожалеешь об этом, — мрачно пробормотал Виктор, проходя мимо.
— Не думаю, — спокойно ответила Ирина.
Когда все родственники ушли, Алексей остался стоять в прихожей, не зная, что сказать.
— Ира, это моя мать. Куда она теперь пойдёт?
— К детям, которым отдала всё имущество. Пусть они теперь о ней заботятся.
— Но у Лены однушка, а у Виктора дача…
— Алексей, это не мои проблемы, — перебила жена. — Твоя мать сама создала эту ситуацию.
Муж опустил голову.
— Они больше не придут?
— Не в мою квартиру, — чётко произнесла Ирина. — И ключи остаются только у нас двоих.
Ирина заперла дверь на замок и повесила связку ключей на место. Квартира стала тихой и спокойной. Женщина прошла в гостиную, где ещё стояли чашки и валялись детские игрушки.
Убирая за непрошеными гостями, Ирина размышляла о произошедшем. Впервые за годы брака женщина почувствовала, что защищает не только своё жильё, но и право жить так, как хочет сама. Родственники мужа привыкли считать её мягкой и уступчивой, но сегодня они ошиблись.
Алексей сидел на кухне и молча пил чай. Было видно, что мужчина переживает из-за конфликта, но Ирина не собиралась извиняться. Границы были нарушены, и она имела полное право их восстановить.
— Они поймут со временем, — тихо сказала Ирина, садясь напротив мужа.
— Мама обиделась, — вздохнул Алексей.
— Пусть обижается. Может, в следующий раз подумает, прежде чем распоряжаться чужим имуществом.
Муж кивнул, понимая правоту жены. Валентина Михайловна действительно перешла все границы разумного.
Вечером Ирина сидела в своём кресле с книгой, наслаждаясь тишиной. Квартира снова принадлежала только ей и мужу. Никто не будет указывать, как жить, кого принимать и на каких условиях.
Телефон Алексея несколько раз звонил — звонили родственники, но муж не отвечал. Пусть сами разбираются со своими проблемами. Ирина защитила свой дом и не намеревалась отступать от принятого решения.
На следующее утро в квартире царила привычная тишина. Ирина готовила завтрак, а Алексей собирался на работу. Конфликт остался позади, но урок был усвоен всеми. Граница между своим и чужим должна оставаться неприкосновенной, даже если речь идёт о родственниках.
