— Кирпичная кладка, дом теплый, — говорил мужчина. — Район тихий, спальный, вся инфраструктура в шаговой доступности. Детский сад во дворе, школа через дорогу, поликлиника в пяти минутах ходьбы.
Наташа улыбнулась — новые соседи. Приятно, когда в доме появляются молодые семьи. Она ускорила шаг. Группа людей — мужчина в деловом костюме и молодая пара — стояли прямо у ее двери.
— А вот и квартира, — мужчина постучал в дверь. — Двухкомнатная, пятьдесят два квадратных метра, удачная планировка.
Дверь открыла Валентина Петровна. Увидев людей на пороге, она расплылась в улыбке.
— Ах, вы уже здесь! Проходите, проходите! — радушно пригласила свекровь. — Я все покажу!
Наташа застыла на лестнице. Ноги словно примерзли к ступенькам. Мозг отказывался обрабатывать увиденное. Это ее квартира. Ее дверь. И свекровь приглашает туда посторонних людей с риэлтором.
Заставив себя двигаться, Наташа вошла в квартиру. Все обернулись. Валентина Петровна на секунду смешалась, но быстро взяла себя в руки.
— А, Наташенька пришла! — произнесла она с фальшивой радостью. — Это наша невестка. Она тут временно живет, но скоро съедет. Правда, дорогая?
Риэлтор неловко кашлянул. Молодая пара переглянулась — они явно ощутили напряжение.
— Что здесь происходит? — Наташа удивилась, насколько спокойно прозвучал ее голос.
— Показываем квартиру потенциальным покупателям, — Валентина Петровна вздернула подбородок. — Нужно же долги отдавать.
— Это моя квартира, — Наташа повернулась к риэлтору. — Купленная мной до брака на личные средства. И она не продается.
— Но… — риэлтор растерялся. — Мне сказали, что собственники согласовали продажу…
— Я единственный собственник, — отчеканила Наташа. — И я ничего не согласовывала. Извините за потраченное время.
Молодая пара поспешила к выходу. Риэлтор бормотал извинения и грозился разобраться с тем, кто дал объявление. Когда за ними закрылась дверь, Валентина Петровна взорвалась.
— Да как ты посмела! — кричала она. — Мы на грани катастрофы, а ты цепляешься за эти несчастные метры!
— Несчастные метры? Это мой дом! Моя крепость! Я пахала как проклятая, чтобы его купить!
— Роман согласен на продажу! — выпалила Валентина Петровна. — Он понимает, что семья важнее стен!
Эти слова стали последней каплей. Наташа посмотрела на свекровь, и та невольно сделала шаг назад.
— Роман согласен продать мою квартиру? — голос Наташи звенел от напряжения. — Мою личную собственность?
— Конечно! Он мой сын, он знает, что правильно!
— Продать квартиру ради ваших долгов? Ни за что! — Наташа сорвалась на крик. — Вы все трое меня достали! В печенках уже сидите! Каждый день одно и то же — дай денег, помоги, спаси! А то, что это мой дом, всем плевать!
Наташа бросилась в спальню. Руки тряслись от злости, когда она распахивала шкаф и начала выбрасывать вещи Романа. Рубашки, брюки, свитера — все летело в большой чемодан, который они купили для совместного отпуска в Турцию. Отпуска, который так и не случился.
— Прекрати немедленно! — Валентина Петровна металась по комнате. — Ты не имеешь права! Это вещи моего сына!
— Ваш сын здесь больше жить не будет, — Наташа защелкнула замки на чемодане. — Раз он решил распоряжаться моим имуществом, пусть живет, в другом месте.
Наташа выволокла чемодан в прихожую. Валентина Петровна продолжала кричать и причитать, но Наташа ее уже не слушала. Она открыла дверь и выставила чемодан на площадку.
— Забирайте вещи вашего сына, — сказала Наташа. — И передайте ему, что домой можно не возвращаться. Здесь больше не его дом.
— Ты разрушаешь семью! — взвизгнула Валентина Петровна.
— Семью разрушили вы, когда решили продать мой дом за моей спиной, — ответила Наташа и закрыла дверь.
Она повернула замок и прислонилась спиной к двери. Ноги подкашивались, но Наташа заставила себя дойти до кухни и налить воды.
Вечером позвонил Роман. Голос у него был растерянный и жалкий.
— Наташ, давай поговорим, — умолял он. — Я правда не знал, что мама приведет риэлтора. Я просто сказал, что теоретически можно рассмотреть вариант…
— Вариант продажи моей квартиры? — перебила его Наташа. — Нет, Рома. С меня хватит. Я устала быть крайней. Устала от вечных требований твоих родителей. И больше всего я устала от того, что мой муж не на моей стороне.
— Наташ, но они же мои родители…
— А я была твоей женой, — ответила Наташа. — Была. Прощай, Рома.
Она отключила телефон и больше не отвечала на звонки.
Развод оформили быстро — через три месяца. Роман не претендовал на квартиру, понимая, что не имеет на нее никаких прав. Его родители так и не смогли выкарабкаться из долгов. Последнее, что Наташа о них слышала — они продали квартиру и переехали в съемную однушку на окраине города.
Наташа осталась в своей квартире. По вечерам она все так же лежала на кровати и разглядывала потолок. Но теперь неровности на побелке не казались ей бессмысленными узорами. Они напоминали ей о том, что она отстояла свой дом. Свою крепость. И пусть теперь она была одна, зато в своих стенах. И это было важнее всего.
