— Мам, что ты такое говоришь? Это же странно как-то.
— Что здесь странного? — Людмила Николаевна приподняла брови. — Я совершила подвиг. Я носила тебя под сердцем, родила, не спала ночей, вкладывала в тебя всю свою душу. Благодаря мне Эльвира теперь имеет такого мужа, как ты. Самый минимум, что она может сделать, так это проявить уважение и отметить мои заслуги в этот день.
Невестка хотела ответить, но голос куда-то предательски пропал. С большим трудом она выдавила:
— Людмила Николаевна, с вашим днем матери вас, конечно! Я всегда готова вас благодарить и за Володю, и за все, что вы для нас сделали, но сегодня день рождения Володи – его праздник. Все внимание сегодня для него…
— Внимание ему и уделяется! — парировала свекровь. — Он получил подарки и получит ужин. Я лишь напоминаю о себе. О той, без которой этого праздника просто не существовало бы в природе. Я не требую многого – букет цветов и искренние слова благодарности. Разве это много для женщины, подарившей тебе счастье?
Эльвира почувствовала, как внутри все похолодело. Годы уступок, замечаний в ее адрес, попыток перетянуть одеяло на себя на каждом семейном событии — все это подступило к горлу.
— Я уважаю вас как мать моего мужа, но я не обязана отмечать день его рождения как ваш личный праздник. Какой подарок?
Людмила Николаевна побледнела и, как в замедленной съемке, повернулась к сыну.
— Володя, ты слышишь, как твоя жена разговаривает со мной? И это после всего, что я для тебя сделала?
Владимир стоял у входной двери, будто вкопанный. Он видел правду в словах жены, но возразить не смел.
— Мама, Эльвира… Давайте не будем ссориться. Сегодня же праздник. Эльвира, может, правда, скажешь маме “спасибо”? Без повода, просто так?
Это была последняя капля. Эльвира увидела в глазах мужа не поддержку, а желание быстрее замять скандал и уступить, лишь бы сохранить видимость мира.
— Нет, Володя, — сказала она твердо. — Я не скажу “спасибо” по приказу и под давлением. Людмила Николаевна, я поздравляю вас с тем, что тридцать пять лет назад вы родили замечательного сына. Я бесконечно рада, что он есть в моей жизни, но мой подарок и мое внимание сегодня адресованы только ему. Если вы хотите, я с удовольствием приду к вам в День матери и вручу самый большой букет, но только не сегодня.
Свекровь медленно приподнялась с кресла. В ее глаза от обиды и гнева заблестели слезы.
— Я все поняла. Поняла, как ко мне здесь относятся. Поняла, что я здесь лишняя. Я совершенно бесплатно отдала тебе своего сына, а в ответ ни благодарности, ни уважения.
Людмила Николаевна схватила свою сумочку и решительными шагами направилась к выходу.
— Мама, подожди! Куда ты? — бросился за ней Владимир.
— Домой, где мне и место, чтобы не портить ваш праздник, — она сделала ударение на слове “ваш”.
Громко хлопнула дверь. В квартире воцарилась тишина. Владимир стоял посреди гостиной, виновато опустив голову. Эльвира, почувствовав дрожь в коленях, прислонилась к косяку.
— Зачем ты это сделала? — тихо спросил мужчина, не глядя на нее. — Можно было просто сказать пару слов, улыбнуться, и все бы тогда обошлось.
— Нет, Володя, не обошлось бы, — так же тихо ответила Эльвира. — Это было бы продолжением той же игры. И в следующий раз она потребовала бы еще больше. Ты не видел, как это выглядело со стороны? Это было унизительно. И для меня, и для тебя, и даже для нее самой.
— Она же моя мать… Она пожилая женщина… Можно было попытаться ей угодить…
— Она не старая и полна сил, которые использует, чтобы манипулировать тобой. И ты позволяешь ей это. Ты встал не на мою сторону, не на сторону здравого смысла, а на сторону ее манипуляции. Ты предложил мне “просто сказать”, то есть солгать, чтобы сохранить мир.
Владимир молчал. Он подошел к столу и взял со стола конверт с билетами на хоккей.
— Она права насчет подарка. Это бумажки, а она дорогой костюм мне купила.
Эльвира посмотрела на мужа с горьким изумлением.
— Ты сейчас серьезно? Я тоже подарила тебе костюм, а эти бумажки… Ты знаешь, сколько стоят эти “бумажки”? Они стоят столько же, сколько и этот костюм. Но дело не в деньгах! Я подарила тебе эмоции, воспоминания… Она подарила тебе вещь. Какую вещь? Костюм, в котором ты будешь ходить на работу, который понравился ей.
— Она одна меня растила. Она мне все отдала.
— И я все отдаю! — голос Эльвиры дрогнул. — Я твоя жена. Мы должны быть командой, а сегодня ты выбрал ее команду, оставив меня одну!
Она сняла туфли на высоких каблуках, которые надевала для праздника, и босиком прошла в спальню.
Весь пыл, вся радость вечера улетучились, оставив после себя лишь горький осадок.
Владимир не пошел за ней. Он остался на кухне, один на один с дорогим костюмом, ненужным салатом и тишиной.
Через полчаса мужчина зашел в спальню. Эльвира сидела на кровати, уставившись в стену.
— Прости, — сказал он просто. — Ты была права. Это было несправедливо и унизительно.
— Что делать с рестораном? Мы уже явно туда не успеем… да и бронировали же столик на троих…
— Ну его! — махнула рукой Эльвира. — Пропали деньги. К черту их. Невелика сумма.
Владимир кивнул и пошел на кухню, чтобы доготовить салат, начатый матерью. Они поужинали дома в тишине, при свечах.
Людмила Николаевна обиделась на невестку за отказ поздравлять ее в день рождения сына и перестала с ней контактировать.
Теперь она поддерживала связь только с Владимиром. Эльвира не особо сильно переживала по этому поводу, общение со свекровью ей и раньше не приносило удовольствия.
