Солнечный свет, игравший в хрустальной подвеске люстры, казался сейчас Наталье Петровне издевательством.
Каждый лучик подчеркивал пыль на полированной поверхности комода и заставлял ее нервно подрагивать.
Дверь в прихожую скрипнула, послышались приглушенные голоса и шаги. Арсений вошел первым, его лицо было серым, усталым.
За ним, не снимая куртки, проследовала Виктория. Она бросила на тумбочку в прихожей ключи.
— Мам, мы пришли, — голос Арсения был глух и лишен каких-либо интонаций.
Наталья Петровна медленно подняла на них глаза.
— Ну что банк? Снова отказал?
Арсений, не глядя на жену, прошел к столу, налил себе стакан воды и залпом выпил. Его рука задрожала.
— Мам, они не могут… Рефинансирование сейчас… Нужны поручители, справки о доходах… У нас ведь только мой доход официальный, а его не хватает по их критериям…
— А я что говорила? — голос Натальи Петровны зазвучал выше, в нем послышались застарелые обиды. — Я что говорила, когда вы набирали этих кредитов? Машина? Новая? А зачем, когда старая прекрасно ездила! Шуба? Да на тебе, Виктория, и синтетика сидела бы прекрасно! А эти ваши поездки? Вы что, с ума посходили все сразу?
Виктория, стоявшая у порога гостиной, скрестила руки на груди. Ее красивое, холодное лицо стало непроницаемым.
— Наталья Петровна, это наши с вашим сыном решения. Мы их приняли. Сейчас не время обсуждать, кто что говорил пять лет назад.
— Не время? — старушка попыталась встать, но снова опустилась в кресло, будто подкошенная. — А когда будет время? Когда нас с отцом из квартиры выселят? Когда приставы опись начнут? Ты понимаешь, что это не только ваши кредиты? Это мой дом, и вы его сейчас под удар поставите! Залог… Залогом наша квартира является, если ты забыл, бестолочь!
— Мама, успокойся, пожалуйста, — попытался вмешаться Арсений, но его голос утонул в нарастающих эмоциях матери.
— Я не могу успокоиться! Я не сплю третью ночь! Я прошу вас… Нет, я требую, чтобы вы что-то сделали и погасили долги! — она умоляюще посмотрела на них. В ее глазах стоял настоящий страх остаться на старости лет на улице. — Связалась с вами… Собирайте свои вещи и чешите отсюда все втроем!
Арсений потупил взгляд. Он потер затылок, явно почувствовав себя виноватым перед матерью.
— Мам… Мы не можем съехать. Аренда сейчас очень дорогая, да и это не выход.
— А какой выход? — почти выкрикнула Наталья Петровна. — Ждать, пока все рухнет?
И тут в разговор сына с матерью вмешался голос Виктории. Она сделала шаг вперед, и ее каблуки четко застучали по паркету.
— Выход есть. Взять себя в руки и решать проблемы, — медленно проговорила женщина, подчеркивая каждое слово, обращаясь больше к мужу, чем к свекрови. — Я не намерена ничего менять и ютиться в какой-то каморке, чтобы отдавать последнее за твои и твоей семьи ошибки.
— Мои ошибки? — Арсений нахмурился. — Вика, мы же вместе все решали! Машину мы вместе выбирали! На Мальдивы тоже вместе летали!
— Я предлагала более дешевый вариант отдыха, но ты настоял на лучшем отеле, потому что твоя мама сказала, что “надо держать марку”! — парировала Вика. — И кредит на машину брали, потому что твои родители намекали, что “приличная семья должна на приличной машине ездить”. А теперь, когда начались проблемы, “приличная семья” должна разориться и расплатиться? Нет уж.
— Как ты смеешь?! Мы желали вам только добра! Мы хотели, чтобы у вас все было лучше, чем у нас! — Наталья Петровна ахнула, будто ее ударили.
— Ваше “лучшее” нас и добило, — холодно констатировала Виктория. — Вы жили не по средствам, вы ему это привили, а теперь пришла пора расхлебывать.
— Вика… Мама… Прекратите, — еле слышно пробормотал Арсений.
Но было уже поздно. Наталья Петровна, собрав остатки сил, поднялась с кресла. Ее затрясло.
— Хорошо. Хорошо! Раз так… Раз ты так говоришь… То ты нам и не помогай. Сиди в своей шубе и смотри, как мы пропадаем. Но Арсений — мой сын. Он будет решать эту проблему вместе со мной. Будем продавать машину, будем продавать все, что нажито! А ты… Ты с нами не захочешь — и не надо!
Она посмотрела на сына выжидающим, полным надежды взглядом. Мол, сейчас он покажет, кто в семье главный, и встанет на сторону матери.
Арсений молчал, переводя взгляд с матери на жену. На его виске вздулась жилка.
Виктория наблюдала за этой сценой с отстраненным любопытством. Она медленно расстегнула куртку, будто готовилась к долгой речи.
— Арсений останется со мной и с нашим сыном, — заявила женщина без тени сомнения. — Он будет решать проблемы, которые создал, но без перебора. Проблема с залогом – это и ваша вина тоже. Нечего было потакать другой затее! И я… я вашей семейке ничем не обязана!
В гостиной повисла мертвая тишина. Наталья Петровна замерла с открытым ртом, не веря своим ушам.
— Что? — прошептала она.
— Вы сами кредитов набрали — сами и выкручивайтесь, — повторила Виктория. — Ваши амбиции, ваше желание “казаться богаче”, а не “быть”… Вы втянули в это Арсения, а теперь пытаетесь втянуть и меня. Не выйдет. Я не позволю лишать себя нормальной жизни из-за ваших долгов.
— Это долги твоего мужа! А значит, и твои! — попыталась воззвать к логике Наталья Петровна.
— Нет, — покачала головой Виктория. — Кредиты оформлены только на него. Юридически я ни при чем. А морально… Морально я предупреждала. Я была против новой машины. Я была против той суммы, что взяли на отпуск. Меня не послушали. Теперь у вас есть возможность проявить свою знаменитую “семейную сплоченность” без моего участия.
Арсений наконец нашел в себе силы пошевелиться. Он подошел к жене, его лицо исказила гримаса боли и стыда.
— Вика, как ты можешь? Это же мои родители! Мама!
— А я кто? — она посмотрела на него без упрека и без жалости. — Я твоя жена и мать твоего ребенка. Моя обязанность — защищать его интересы и наши с тобой шансы на будущее, а не спасать твоих родителей от последствий их же решений. Они взрослые люди.
— Мы хотели как лучше! — выкрикнула Наталья Петровна, и из ее глаз брызнули слезы. — Мы для вас… Всю жизнь…
— Ваше “как лучше” вышло для нас боком, — резюмировала Виктория. Она повернулась к мужу. — Я поеду забирать Мишу из школы, — добавила женщина и, развернувшись вышла из гостиной.
— Прости, мама, — хрипло проговорил Арсений. — Она… Она во многом права…
— Как же так? — всхлипнула Наталья Петровна. — Как она могла? Чужой человек… Совсем чужой… но ты… Ты что на ее стороне? Не забывай, что кредиты и на тебя оформлены тоже! Наша квартира в залоге, а отец, по твоей вине, в больнице! Делай что-то!
— Я попробую, — тяжело вздохнул мужчина и поплелся на выход догонять жену.
В тот день они назад не вернулись. Вместе с сыном уехали к родителям Виктории.
На следующий день супруги втихаря забрали свои вещи и съехали. Наталья Петровна осталась один на один со своей проблемой.
Спустя пару месяцев банк отобрал у пожилых супругов квартиру, и им пришлось снимать жилье на одну пенсию, а на вторую жить.
Арсений, чтобы не чувствовать свою вину перед родителями, сменил номер телефона и исчез из их жизни.