Кругом всё было залито алым. Олесю затошнило от количества крови и от недвижимого тела сестры. Честно говоря, она думала, что это конец. Поэтому слова врачей скорой помощи вселили надежду: Рита была жива. И отец тоже, отделался рассечённой бровью.
В приёмном покое они жались друг к другу, как брошенные котята. Отцу зашили бровь, Олесе сделали рентген – рука посинела и раздулась, но, оказалось, что это просто ушиб. Про Риту ничего не было известно.
-Иди узнай! – требовал отец, и Олеся шла. Но ей говорили: ждите. И они ждали.
Наконец, вышел врач. Молодой, с жидкими усиками и печальными глазами.
-Нужно переливание крови, – сообщил он. – У неё редкая группа крови – первая отрицательная.
Отец замотал головой.
-Этого не может быть, вы напутали! Я сам донор, знаю, что говорю!
У отца была четвёртая положительная. И он был почётным донором, так что в группах крови разбирался.
Олеся сразу поняла, куда это всё приведёт. Решительно взяла врача под локоть, хотя обычно была робкой, и сказала отцу:
-Это какая-то ошибка, сейчас я разберусь.
Она отвела опешившего врача в сторону и прошептала:
-Умоляю, я заплачу любые деньги, сделаю всё что угодно, только не говорите ему про группу крови! Скажите, что вторая или третья, у мамы была первая, так что…
Врач вздохнул. Олеся ждала, что сейчас он пошлёт её: тут людей спасают, а не семьи. Но он сказал:
-Как знаете. Говорите ему, что хотите. Ваша сестра сейчас в реанимации, не об этом нужно думать. Ищите доноров лучше, можно разместить объявление в интернете.
Олеся вернулась к отцу.
-Ну, что там?
-Они напутали. У неё третья.
У отца было такое лицо, что было ясно: он ей не верит.
-Ну, фамилия-то у нас одна, – выпалила Олеся. – Это у меня первая…
И замолчала. Что же, может, это не лучшее решение. Но другого она не придумала.
Отец опустил глаза. И сказал:
-Я всегда об этом знал…
Олеся опешила. Она, конечно, не походила ни на маму, ни на папу. Но походила на бабушку, мамину маму. Ей и в голову не могло прийти, что отец думает, что она – не его дочь.
-Мать твоя беременная была, когда мы поженились. А я был не единственным её дружком, – пояснил он. – Ладно, для меня это ничего не значит: ты всё равно моя дочь.
Олесе даже не пришлось скрывать слёзы. А такой ситуации кто угодно заплакал бы.
Донора нашли, не пришлось даже размещать объявление. Повезло. Олеся предлагала отцу поехать домой, но он отказывался. Считал, что пока они рядом, Рите будет это чувствовать. Они сидели в приёмном покое и молчали. В сумочке вибрировал телефон Риты. Олеся не выдержала: достала его, вышла в предбанник и взяла трубку.
-Ритка, ну чего ты дуришь?
-Это не Рита. Олеся, её сестра. Мы попали в аварию, Рита в реанимации.
Что-то заклокотало на той стороне трубки. Олеся ждала.
-Что… Как… Она…
Игорь не мог связать и двух слов. Олеся злилась на него обычно, но тут пожалела.
-Стабильно, прогнозы хорошие. Много крови потеряла только.
Он выдохнул.
-Я прилечу первым же рейсом.
Что же, возможно, это поможет Рите больше, чем дежурство отца и сестры в коридоре.
-Хорошо. Знаешь куда?
-Знаю…
Тот самый молоденький врач вышел и велел им ехать домой.
-С ней всё будет хорошо, – пообещал он.
Отец с трудом, но согласился.
Без Риты в доме было пусто и холодно. Олеся включила телевизор, чтобы он бубнил и отвлекал от горьких мыслей, поэтому не услышала, как подошёл отец.
-Отличная удочка, дочка, – сказал он и улыбнулся.
Олеся понимала, чего ему стоила эта улыбка. Почти такая же, какую он дарил Рите.
-Я рада, что тебе понравилась. Летом можно всем вместе поехать на рыбалку. Рита, может, не одна приедет.
-Да? – обрадовался отец.
Это было обещание всего: что Рита поправится, что у неё всё будет хорошо, что все они останутся семьёй. Жаль, конечно, тех голубоглазых малышей, но что-то в голосе Игоря было такое, что подсказывало Олесе: Рита не зря так долго ждала. Он на самом деле испугался, что может потерять её.
-Кажется, да. Не будем загадывать.
Отец кивнул.
-Я так и понял. Когда она на балконе… Ну а ты как? Есть у тебя кто-нибудь?
Олеся улыбнулась. Теперь по-настоящему.
-Ну, наклёвывается кое-что.
-Правда? И почему ты молчала? Кто он?
-Ветеринар. Подруга оставляла мне собаку на две недели, а она съела мячик. Я так испугалась. Так мы познакомились. Пока ничего серьёзного, но…
-Я сразу понял, что мама – та самая, как только встретил её, – сказал отец. – Если ты чувствуешь это – так оно и есть.
Олеся кивнула. Ей показалось, что внутри что-то хрустнуло и пошло трещинами. Что-то тёплое разливалось в груди. Она обняла отца и сказала:
-Всё будет хорошо, правда, папа?
-Правда, дочка…
