Благосостояние родителей Алёны росло. Они затеяли полную замену сантехники в ванной и туалете, поменяли в квартире все двери, а также купили ещё один кирпичный гараж и стали его сдавать. «Деньги к деньгам» — любила повторять Светлана Евгеньевна.
Они не раз пытались предложить свою помощь молодым, но те неизменно отказывались. Светлана Евгеньевна переживала, но потом придумала способ, как успокоить свою душу. Она стала очень часто преподносить дочери подарки под разными предлогами.
— Вот юбку тебе привезла хорошую, дорогую. Понимаешь, как вышло… Себе заказала, примерила, но не подошло, не мой фасон, молодёжная очень. Но так она мне понравилась, что решила забрать, дай думаю, тебе предложу. Надевай, дочь, — предложила как-то мама Алёне, придя в гости.
Юбка была действительно очень хорошая. И Светлана Евгеньевна, и Алёна отличались изящными миниатюрными фигурами и имели одинаковый размер. А ещё, у мамы Алёны был исключительный вкус.
— Слушай, как на меня шита! — удивилась Алёна, надев юбку и поворачиваясь перед зеркалом. — Спасибо, мамуль!
Светлана Евгеньевна довольно улыбалась. Всё вышло так, как она и предполагала.
В следующий раз она привезла дочери дорогую сумку известного бренда. Алёна просто не нашла слов от удивления.
— Мамочка… Это же очень дорого! Эта фирма… Я знаю просто. Интересовалась, — Алёна аккуратно держала дорогущую сумку, с благоговением рассматривая её.
— Хотела тебе на день рождения подарить, но не утерпела, привезла раньше, — улыбаясь, ответила Светлана Евгеньевна.
Так и пошло. За год Светлана Евгеньевна умудрилась забить Алёне шкаф дорогой качественной одеждой, грамотно составив сочетания вещей так, что можно было каждый день надевать новое, составляя комплекты.
— Моя мама должна была стать стилистом, — улыбаясь, говорила Алёна, беседуя с мужем. — Зря она экономистом работает.
— Знаешь… Мне это не нравится, — вдруг сказал Егор.
Алёна удивлённо посмотрела на него, но ничего не сказала. Она была занята уборкой в шкафу, развешивала и раскладывала свои многочисленные платья, блузки и юбки, наводя порядок. Наступила осень, и нужно было убрать летнюю одежду подальше и достать тёплую. Егор сидел тут же рядом на диване и что-то читал в своём телефоне. Время от времени он, хмурясь, посматривал на жену.
— Тебе не кажется, что твоя мама слишком увлеклась, даря тебе дорогие подарки?
— А что тут такого? Это же не на последние деньги. Если бы у меня была дочь, я бы была только рада наряжать её. Ты не понимаешь, это всё женские штучки.
— А итальянские скатерти из льна? А элитная тканевая штора в ванную? А постельное бельё из египетского хлопка? Зачем нам такие дорогие вещи? — спросил Егор.
— Ну… Она знает, что я люблю наводить уют, вот и дарит. Хочет сделать мне приятное. Когда купим свою квартиру, всё у нас уже будет, разве плохо?
Егор что-то проворчал невнятное, но Алёна не стала переспрашивать. Ей не понравился тон, которым муж это произносил. И вообще, что за претензии? — подумала она.
Целый месяц эту тему никто не поднимал, и Алёна решила, что инцидент исчерпан, но в один из дней Егор сообщил:
— Надо бы продать большую часть твоих брендовых вещей и это будет существенная прибавка к нашим накоплениям.
— Что продать? — не поняла Алёна.
— Вещи твои! Они почти не ношеные, а стоят целое состояние. Я смотрел в интернете, одна твоя сумка сто пятьдесят тысяч стоит… Меня чуть Кондратий не хватил, когда я эту цену увидел. Вот уж не думал, что такое барахло может столько стоить! Я полез искать дальше и нашёл в продаже многие из твоих вещей. Там приличные ценники! Благо ты ярлычки не срезала… А джинсы? Ты же их не носишь! Зачем тебе столько тряпок? Скатерть, постельное бельё дорогое, всё в шкафу лежит не распакованное. Что лежит? Надо продать, — Егор, разгорячившись, ходил по комнате взад-вперёд и размахивал руками.
— Слушай, ты серьёзно? — опешила Алёна.
— Вполне.
— Но я люблю эти вещи, мне приятно их носить. И мама же заметит, если я не буду надевать их. Да и в шкафу пусто станет…
— Она что тебе в шкаф заглядывает? Глупости! Скажешь, подружка очень просила, ты и продала.
— Дикость какая-то…
— Ты что, не хочешь квартиру купить побыстрее? — прищурился Егор.
— Хочу. Но не таким способом! Почему за счёт меня-то?
— Да потому что тебе и за три жизни не сносить всё это! И вообще, какая разница, что носить? Можно взамен подешевле что-нибудь купить. Тебе что, жалко, на хорошее дело? Копим, копим, ни конца, ни края, надоело! — Егор завёлся и не собирался останавливаться.
— Мои родители много раз предлагали нам жить в квартире бабушки! Ты же сам не захотел! — громко сказала Алёна. Она тоже вышла из себя. — Накопления шли бы гораздо быстрее, если бы нам не приходилось платить за аренду квартиры!
— Брать у родителей унизительно! Это не по-мужски, в моём понимании, — гордо заявил Егор и демонстративно отвернулся от Алёны.
— А брать мои вещи и продавать — это очень по-мужски?!
— Да! Потому что это всего лишь тряпки. Что ты в них вцепилась?! И мама твоя, прямо скажем, чудная… Столько отваливать за барахло, уму не постижимо…
Алена смотрела на мужа и не узнавала его. Егора словно прорвало. Она подозревала, что он негативно относится к этим всем обновкам, но тут видимо ему совсем «снесло крышу» после того, когда он увидел их стоимость. Сам факт того, что Егор в её отсутствие рылся в её вещах, проверял ярлычки и искал в интернете стоимость вещей, очень задел её. Ей было обидно, и за себя, и за мать. Он всем своим видом демонстрировал, что умнее их, раз не покупает себе таких дорогих вещей.
Алёна и Егор крупно поссорились. Она наотрез отказалась продавать свои вещи. Алёна бережно сложила их в три огромные сумки и, сгибаясь под их тяжестью (Егор, конечно же, не помог ей) вышла из квартиры. У подъезда её ждало такси.
— Вот тебе и раз… — сказала мама, увидев дочь на пороге.
Светлана Евгеньевна была потрясена, когда Алёна объяснила ей причину размолвки с мужем.
— Прости, дочка, даже не думала, что мои подарки выйдут боком…
Папа Алёны молчал. Он был разочарован в зяте.
— Как унизительно, дочка, предлагать тебе такое… Он оказался мелочным и меркантильным. Я, конечно, тоже иной раз не понимаю, зачем мать покупает ту или иную вещь. Но! Мы хорошо зарабатываем и можем себе позволить, я в эти женские дела не лезу. Раз ей нравится, что же поделать? Мои инструменты и снасти для рыбалки тоже немало стоят, — улыбнулся Алексей Павлович и искоса посмотрел на жену. Светлана Евгеньевна тепло улыбнулась в ответ.
Алёна сидела на диване между мамой и папой и думала о том, как она сильно их любит. А ещё ей было приятно, что они друг друга любят ничуть не меньше, чем в молодости, а даже больше. Чтобы это понять, достаточно было увидеть их взгляды, которыми они обменивались. А Егор… Он повёл себя странно. Она никак не ожидала от него такого.
— А деньги на квартиру вы как копите? — вдруг спросил Алёну отец.
— У нас у каждого есть пополняемый вклад, — ответила Алёна. — Это я настояла, чтобы всё было раздельно.
— Мудро, — согласился Алексей Павлович.
— Мам. Думаешь, он меня совсем не любит, да? Развод? — тихо спросила Алёна.
Мама пожала плечами и сказала:
— Время покажет. Погоди пока. Вам надо подумать и пожить отдельно…
Егор позвонил на следующий день.
— Ну что, остыла немного? Поняла, что я был прав? Чего ты взбрыкнула-то? Возвращайся! И вещи свои взять не забудь, — сказал он, едва услышав в телефоне голос Алёны.
— Спасибо, не надо мне такого счастья… — сказала она. — Если так дальше пойдет, мы что, чашки и ложки распродавать будем? А давай твои штаны продадим? Зачем тебе двое-то? У тебя же две ноги, а не четыре!
Егор громко выругался и прервал разговор. Больше он не звонил. Алёна и не ждала. Она уже всё решила.
— Видимо мы слишком разные, — грустно сказала она матери. — Мы друг друга не понимаем.
— И всё же я чувствую себя виноватой… — сказала Светлана Евгеньевна.
— Не стоит, мам. Это всё равно когда-нибудь бы проявилось. Пусть лучше так, — вздохнула Алёна.
Папа Алёны ничего не говорил. Он сидел в углу комнаты, в кресле, молчал и загадочно улыбался, просматривая на своём телефоне предложения от интернет-магазинов парфюмерии. Алексей Павлович хотел порадовать супругу на день её рождения и выбирал шикарный подарок. Алёна подошла к нему и краем глаза увидела, что он смотрит и тоже улыбнулась. Она догадывалась, для кого отец выбирает парфюм.
«Вот такие должны быть отношения. А не то, что было у нас с Егором…» — подумала она.
