— Квартира всё равно моя будет, так что заберите бабушку сейчас, — сказала Алина, ставя кружку на стол.
Ирина Викторовна растерянно посмотрела на дочь.
— Ты это серьёзно сейчас?
— А что такого? — Алина пожала плечами. — Я беременна, нам с Денисом нужно где-то жить. Ипотеку мы не потянем, а снимать — это деньги на ветер. У бабушки однушка, которая мне всё равно достанется по наследству. Зачем ждать? Вы её к себе заберёте, а мы заедем в её квартиру.
Алексей Сергеевич хмыкнул.
— Знаешь, доченька, тебе бы пуговицу на лоб пришить, чтобы об губу не споткнулась, — сказал он с горькой иронией. — Ты о чём вообще говоришь? Твоя бабушка жива-здорова, активна, работает ещё. С какой стати мы должны её куда-то «забирать»?
— Ну папа! — Алина закатила глаза. — У нас скоро ребёнок! Вы что, не понимаете?
Ирина Викторовна вздохнула. Двадцать три года назад, когда она держала новорождённую Алину на руках, могла ли она представить, что милая девочка с ямочками на щеках вырастет такой эгоисткой?
***
Семья Алексея и Ирины была самой обычной. Познакомились ещё в институте, поженились, как только получили дипломы. Жили сначала с родителями Алексея в деревенском доме, там же родилась Алина. Спустя несколько лет Любовь Михайловна, мать Алексея, решила продать большую двухкомнатную квартиру в городе, оставшуюся от мужа. Она разделила деньги поровну: половину оставила себе и купила однокомнатную квартиру, а вторую отдала сыну. Алексей и Ирина, добавив сбережения, смогли купить двушку в спальном районе.
Любовь Михайловна, учительница русского языка и литературы, всю жизнь работала в школе и даже выйдя на пенсию не оставила профессию. «Дети дают энергию», — всегда говорила она. В свои 68 лет она по-прежнему преподавала, вела литературный кружок, ходила в театры и музеи.
Алина росла смышлёной, но своенравной. В детстве родители баловали её — единственную дочку, долгожданного ребёнка. Возможно, слишком баловали. Ирина часто вспоминала, как бабушка Люба мягко корила их за это: «Вы не помогаете ребёнку, вы ей медвежью услугу оказываете».
После школы Алина поступила в институт на экономический, но работать по специальности не стала. За год сменила четыре места работы: была администратором в салоне красоты, менеджером в турфирме, помощником в риэлторской конторе, пыталась продавать косметику. Нигде не задерживалась долго — то начальство не устраивало, то график, то коллектив, то зарплата.
Год назад Алина вышла замуж за Дениса. Парень был неплохой — работал в одной фирме уже несколько лет, правда, без особого карьерного роста. На свадьбу родители подарили молодым приличную сумму, намекнув, что это мог бы быть первый взнос по ипотеке. Но молодожёны предпочли купить машину — подержанный внедорожник.
Любовь Михайловна тогда не сдержалась: «На что вы жить-то собираетесь? Машина — это хорошо, но крыша над головой важнее».
Алина обиделась. «Бабушка совсем старомодная, не понимает современной жизни», — жаловалась она матери.
Ирина не вмешивалась. Она всегда считала, что дети должны сами решать, как им жить. Да и разговоры о наследстве бабушкиной квартиры в семье никогда не поднимались — Ирина считала это бестактным при живом человеке.
***
— Мама, ну скажи что-нибудь, — нетерпеливо произнесла Алина, возвращая Ирину в реальность. — Чего вы молчите?
Ирина Викторовна посмотрела на дочь и вдруг увидела в ней чужого человека. Когда Алина успела стать такой? Расчётливой, циничной, думающей только о своей выгоде?
— Алина, — медленно начала Ирина, — ты сейчас говоришь о живом человеке. О своей бабушке, которая тебя любит. Как ты можешь рассуждать о её квартире, как будто она уже…
— Да я же не желаю ей плохого! — перебила Алина. — Просто у вас двушка, ей будет с вами лучше, чем одной. А нам с Денисом и ребёнком негде жить.
— А вы не думали сначала обзавестись жильём, а потом уже ребёнком? — спросил Алексей.
— Папа, ну что за каменный век! — всплеснула руками Алина. — Думаешь, мы планировали? Так получилось. Теперь надо решать проблему.
Ирина Викторовна почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. Всю жизнь они с Алексеем старались, работали, откладывали, чтобы обеспечить дочери хорошую жизнь. И вот она сидит напротив и говорит об их квартире и квартире бабушки, как о своей собственности.
— Алина, ты вообще слышишь, что говоришь? — тихо спросила Ирина. — «Квартира всё равно моя будет»… А если мы с отцом проживём ещё лет 30-40? Ты и нас куда-нибудь «заберёшь», чтобы квартиру освободить?
Алина скривилась:
— Мама, не утрируй. Я просто предлагаю логичное решение.
— Логичное для кого? — Алексей стукнул ладонью по столу. — Для тебя? А для бабушки оно логичное? Ты у неё спросила, хочет ли она переезжать? Менять привычный уклад жизни? Оставлять квартиру, в которой прожила столько лет?
— А разве не вы меня учили, что семья должна помогать друг другу? — Алина надула губы. — У нас скоро ребёнок, а вы даже помочь не хотите!
Ирина Викторовна внезапно поняла: они сами создали этого монстра. Своей безграничной любовью, своим желанием сделать жизнь единственной дочери легче и лучше, чем была у них. Они не научили её главному — уважению к другим, пониманию границ, ответственности за свои решения.
***
— Слушай внимательно, Алина, — голос Алексея стал жёстким. — Вы с Денисом взрослые люди. Вы женились и теперь ждёте ребёнка — несите ответственность сами. Никто не будет переселять твою бабушку против её воли. И мы с мамой не собираемся меняться с вами квартирами.
— Папа…
— Я не закончил, — оборвал её Алексей. — Мы поможем вам, чем сможем. Но решайте свои проблемы сами, не за счёт других людей.
— Отлично! — Алина вскочила из-за стола. — Значит, вам плевать на собственную дочь и внука! Прекрасная семья! Когда нужно было на свадьбу денег дать — так пожалуйста, а когда реальная помощь нужна — вы в кусты!
— Алина, — Ирина пыталась успокоить дочь, — давай поговорим спокойно. Мы не отказываемся помогать. Мы можем…
— Да не нужна мне ваша помощь! — закричала Алина. — Сами как-нибудь справимся! Видимо, вам наплевать, что ваш внук будет жить неизвестно где!
Она схватила сумку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью так, что задребезжала посуда в серванте.
Хлопок двери отдался эхом в притихшей квартире. Ирина Викторовна машинально протянула руку, чтобы остановить дочь, но было поздно. Алина ушла, оставив после себя тяжелую, неприятную тишину.
— Пусть остынет, — сказал Алексей Сергеевич, хотя в его голосе чувствовалась неуверенность.
Ирина опустилась на стул и обхватила голову руками.
— Лёш, может, мы слишком жёстко? Она же беременна… Волнуется…
— А мама не человек? — спросил Алексей. — Она заслужила спокойную старость в своём доме, а не переезды по чужой прихоти.
Вечер тянулся мучительно долго. Ирина Викторовна несколько раз порывалась позвонить дочери, но каждый раз откладывала телефон. Ночью сон не шёл. Она ворочалась, прокручивая в голове их разговор. Может, нужно было сказать иначе? Предложить другой вариант помощи? Не отталкивать, а поддержать?
Рядом вздохнул Алексей Сергеевич.
— Не спишь? — спросил он.
— Думаю о ней. Вдруг заболеет от переживаний? Ребёнку навредит?
Алексей Сергеевич приподнялся на локте.
— Ир, послушай. Мы не отказываемся помогать. Мы просто не хотим ломать чужую жизнь. Маме хорошо в её квартире, она там 20 лет прожила. Это не наше право — решать за неё.
— Я понимаю, — прошептала Ирина. — Но так тяжело. Моя девочка…
— Уже не девочка. Взрослая женщина, которая собирается стать матерью. Ей пора научиться отвечать за свои решения.
Спустя несколько дней позвонила Любовь Михайловна.
— Лёша, здравствуй, — её голос звучал бодро, но с ноткой тревоги. — А что это у вас там происходит? Алина ко мне не заходит, не звонит… Я чувствую, что что-то не так.
Алексей вздохнул и рассказал матери о вчерашнем разговоре, стараясь смягчить самые острые углы. Но Любовь Михайловна всё поняла.
— Значит, мою квартиру делят, — в её голосе сквозила горечь. — А меня куда?
— Мама, мы сказали ей «нет». Никто тебя никуда не повезёт.
В трубке на мгновение воцарилась тишина.
— Спасибо, сынок, — наконец сказала Любовь Михайловна. — Спасибо, что встали на мою сторону. Я жива и здорова, мне хорошо дома. Не хочу быть вам обузой.
— Ты никогда не будешь обузой, мама.
— И всё же… Своя квартира, свои правила. Я всю жизнь работала на свой угол. Скажи Ирине, что я ей очень благодарна. Не каждая невестка так поступила бы.
Этот разговор окончательно укрепил решимость Ирины и Алексея. Вечером они долго обсуждали, как помочь дочери, не переступая границ.
— Мы поможем ей, но в разумных пределах, — сказала Ирина, и в её голосе звучала новая твёрдость. — Пусть учится стоять на своих ногах.
***
Прошло три недели. От Алины не было ни звонков, ни сообщений. Ирина Викторовна несколько раз звонила ей, но дочь сбрасывала вызовы. Только через общую подругу Светлану удалось узнать, что у молодой семьи не всё гладко.
— У них проблемы с арендой, — рассказала Светлана за чашкой кофе. — Хозяйка грозится выселить. Денис работает сутками, но денег всё равно не хватает. А Алина беременность тяжело переносит, постоянно тошнит.
Ирина слушала и чувствовала, как сердце сжимается от боли. Её дочь страдает, а она ничем не может помочь.
А в это время в маленькой съёмной квартире Алина сидела над тетрадкой с расчётами.
— Опять не хватает, — вздохнула она, откладывая ручку. — Даже на минимальный набор для ребёнка не набираем.
Денис присел рядом, обнял её за плечи.
— Справимся, — сказал он, хотя в его голосе не было уверенности. — Я договорился о подработке по выходным. А ты можешь взять заказы на перевод текстов, ты же хорошо английский знаешь.
Алина кивнула. Впервые в жизни она чувствовала настоящую ответственность — не только за себя, но и за растущую внутри жизнь.
В субботу Ирина столкнулась с дочерью в супермаркете. Алина выглядела осунувшейся и бледной. Она придирчиво изучала ценники, выбирая самые дешёвые продукты.
— Доченька! — не выдержала Ирина, бросаясь к ней.
Алина вздрогнула, но не отстранилась. В её глазах мелькнула радость, тут же сменившаяся настороженностью.
— Как ты? Как ребёнок? — спросила Ирина, пытаясь не заплакать.
— Нормально, — Алина пожала плечами. — Справляемся.
Когда Ирина вернулась домой, она была готова немедленно собрать деньги и отнести дочери. Но Алексей остановил её.
— Она справляется, Ир. Посмотри на неё — она учится быть взрослой. Если мы сейчас кинемся решать всё за неё, она никогда не повзрослеет.
Через неделю Алина позвонила сама. Её голос звучал иначе — без прежнего напора и обиды.
— Мам, можно с тобой поговорить? — спросила она. — Мне нужна помощь.
Они встретились в кафе. Алина попросила без упрёков, почти виновато: помочь купить часть вещей для ребёнка и занять денег на аренду — совсем немного, только чтобы продержаться до зарплаты Дениса.
Ирина и Алексей согласились, но чётко обозначили границы.
— Мы поможем, — сказал Алексей. — Но вы должны научиться справляться сами.
И Алина, вместо того чтобы закатить истерику или обидеться, просто кивнула.
— Я понимаю, — сказала она. — Спасибо.
***
Прошло ещё два месяца. Жизнь Алины и Дениса постепенно налаживалась. Они научились экономить, планировать бюджет, выделять главное. Денис получил долгожданное повышение на работе, а Алина записалась на курсы веб-дизайна, чтобы после рождения ребёнка иметь возможность работать удалённо.
А потом наступил долгожданный день. Ирина Викторовна и Алексей Сергеевич примчались в роддом, как только получили сообщение от Дениса. В палате их встретила уставшая, но счастливая Алина. Рядом с ней в кроватке спал крохотный сверток.
— Серёжа, — прошептала Алина, глядя на сына. — Назвали в честь дедушки.
Ирина не смогла сдержать слёз. Алексей стоял рядом, растроганный и гордый. Ирина обняла дочь, чувствуя, как отступает всё напряжение последних месяцев.
Через неделю они собрались все вместе в съемной квартире Алины и Дениса. Пришла и Любовь Михайловна, счастливая от встречи с правнуком. Она держала малыша на руках и тихо напевала ему колыбельную.
Вечером, когда они возвращались домой, Ирина подумала, что эта история могла закончиться совсем иначе. Если бы они тогда уступили, позволили Алине решать за других, манипулировать ими — что выросло бы из её эгоизма? Какой матерью она стала бы для Серёжи?
— О чём задумалась? — спросил Алексей, заметив её молчаливость.
— О том, что любить — значит иногда уметь сказать «нет», — ответила Ирина. — И я рада, что мы смогли это сделать.
Алексей взял её за руку, и они пошли дальше, зная, что их семья стала крепче, пройдя через это испытание. А где-то в другом конце города засыпал их внук, для которого они сделали самый важный подарок — научили его родителей стоять на собственных ногах.