Виктория нажала кнопку, озадаченная. Анна Петровна не предупреждала о визите.
Дверь открылась. На пороге стояла свекровь с двумя большими чемоданами. Лицо решительное, глаза блестят.
— Анна Петровна! — воскликнула Виктория. — Что происходит?
Свекровь зашла в прихожую, волоча за собой багаж. Чемоданы грохотали по полу.
— Знаешь, я тут подумала, — начала Анна Петровна, тяжело дыша. — Надо что-то менять в жизни.
— Вы о чем? — растерянность охватила Викторию.
Свекровь выпрямилась во весь рост. Подбородок поднят вызывающе.
— Я растила сына в бедности. Так что теперь ты будешь меня содержать, а то я столько трачу на съемное жилье, когда ты зарабатываешь огромные деньги.
Виктория застыла. Слова свекрови прозвучали как приговор. Внутри все перевернулось.
— Что? — только и смогла выдавить она.
— Ты прекрасно слышала, — твердо ответила Анна Петровна. — У тебя трехкомнатная квартира, зарплата сумасшедшая. А я живу в съемной однушке.
— Но это… это невозможно! — возмутилась Виктория.
— Почему невозможно? — свекровь скрестила руки на груди. — Я дала тебе сына, хорошего мужчину. Теперь твоя очередь отдавать долги.
Возмущение захлестнуло Викторию. Руки дрожали от негодования.
— Анна Петровна, я всего добилась сама! — выкрикнула она. — Сама выучилась на программиста, сама нашла работу, сама купила эту квартиру!
— И что с того? — пожала плечами свекровь. — Теперь ты семья. Семья должна поддерживать друг друга.
— Поддерживать, но не содержать! — Виктория не узнавала свой голос. — Я не обязана идти на поводу у ваших требований!
Анна Петровна нахмурилась. Лицо потемнело от гнева.
— Неблагодарная! — прошипела она. — Я столько лет вкладывалась в сына, растила его одна!
— Это ваш выбор был, не мой! — отрезала Виктория.
— Мой выбор? — свекровь повысила голос. — Да я всю жизнь положила на то, чтобы из него человека сделать!
Скандал набирал обороты. Виктория понимала, что разговор заходит в тупик. Свекровь была настроена решительно.
— Вы можете гостить, но переезжать сюда я запрещаю, — твердо заявила Виктория.
— Запрещаешь?! — возразила Анна Петровна. — У меня есть права на эту квартиру!
— Какие права? — изумилась Виктория.
— Права матери! — выпалила свекровь. — Ты жена моего сына!
В этот момент звякнули ключи в замке. Михаил вернулся с покупками. Пакеты шуршали в его руках.
— Что здесь происходит? — спросил он, увидев чемоданы и напряженные лица.
— Миша! — бросилась к нему Анна Петровна. — Объясни жене, что я имею право жить здесь!
— Мама, что ты говоришь? — недоумевал Михаил.
— Твоя жена зарабатывает огромные деньги! — кричала свекровь. — А я ючусь в съемной квартире!
Михаил поставил пакеты и посмотрел на жену. Виктория стояла бледная, губы сжаты.
— Мама, — медленно произнес он. — Вика всего добилась сама. Я не собираюсь навязывать тебя ей.
Анна Петровна открыла рот от удивления.
— Что ты сказал? — прошептала она.
— Если Вика согласится, чтобы ты осталась, ты останешься, — твердо сказал Михаил. — Если нет, то возвращайся домой.
Все взгляды устремились на Викторию. Сердце колотилось бешено. Она посмотрела на мужа, потом на свекровь.
— Нет, — четко произнесла она. — Я не согласна.
Анна Петровна всхлипнула. Глаза наполнились слезами.
— Миша, как ты можешь? — причитала она. — Я же твоя мать!
— И именно поэтому я помогу тебе донести чемоданы вниз, — ответил сын.
Свекровь схватила ручки чемоданов. Слезы текли по щекам.
— Вы такие черствые! — всхлипывала она, направляясь к двери.
Михаил молча помог ей с багажом. Дверь закрылась. В квартире воцарилась тишина.
— Прости за маму, — тихо сказал Михаил, обнимая жену.
Виктория прижалась к его груди. Напряжение наконец отпустило.
— Спасибо, что поддержал меня, — прошептала она. — Ты оказался настоящим мужчиной.
Михаил крепче обнял жену. За окном садилось солнце, освещая их счастливые лица. Семья выдержала первое серьезное испытание.
Вечером они сидели на диване, обсуждая произошедшее. Виктория поняла, что это испытание только укрепило их отношения. Михаил доказал, что жена для него важнее капризов матери. А она осознала — семью нужно защищать от посягательств извне, даже если они исходят от близких людей. Впереди их ждала жизнь, построенная на взаимном уважении и понимании границ.
