– Нет, дорогой мой, я не сиделка, – сквозь зубы процедила Настя, – при всем уважении к Ольге Тимофеевне, она не моя мать, и у нее есть свои дети. Трое – ты, Нина и Толя. А у Толи есть жена.
– Насть, ты чего, – в полном недоумении возразил Геннадий, – мы не вытянем маму, если будем так относиться к домашнему уходу. Врач сказал, что теперь многое зависит от нас.
– Вот именно, что от вас, – ответила Настя, – а никак не от меня.
Генка покачал головой и сказал, что не ожидал от своего любимой жены такого равнодушия. Она же знает, что у Нинке сыну десять лет. С ним нужно делать уроки, готовить, в конце концов, и она работает. У Тольки со Светкой тоже дети.
– Я тоже работаю, – кивнула Настя, – а еще у нас есть сын, ну это я напоминаю тебе про Женьку, если ты забыл.
– Ничего я не забыл, – пробурчал муж, крайне недовольный бунтом, который устроила жена. Ему очень не нравились ее аргументы, которые, в общем-то, были справедливы. И все же это было бы всем удобно, если бы заботу о матери взяла Настя.
Чтобы пристыдить супругу, Гена напомнил ей, что у его мамы вообще-то проблемы с желудком. То есть на лапшу быстрого приготовления ее не посадить. Да и общий стол ей противопоказан. Кто, как не Настя сварит маме свежий куриный супчик с вермишелькой? А кашу кто сварит.
– Я уверена Нина и Света отлично справятся с приготовлением супа и каши, – кивнула Настя, – а вам с Толькой я дам распечатки по приготовлению этих несложных блюд. Уверена, вы справитесь.
Настя была в страшном возмущении. Когда ее мать вернулась из больницы домой, они с сестрой, ни минуты не колеблясь, взяли на себя заботу о ней. Не было между ними ни споров, ни попыток «выторговать» задачу попроще. Они обе по мере сил ухаживали за родным человеком. Что же такое происходит в семье ее мужа?
– Знаешь, дорогая моя, – произнес Геннадий, когда ему надоело препираться с женой, – мы с братом и сестрой уже все обсудили. Никаких возражений не поступало. А ты теперь вот так просто рушишь наши планы.
– Мне жаль, что я рушу ваши планы, – медленно возразила Настя, – но со мной-то вы их не обсудили.
– А нечего тут обсуждать, у них дети и работа, они не могут, – возмутился Гена, – а у тебя, между прочим, еще и отпуск через месяц.
Настя грустно усмехнулась. Вообще-то свой двухнедельный отпуск она планировала провести с сыном, желательно за городом. Женька давно ждал пятидневной поездки в Санкт-Петербург, а еще им хотелось погостить на даче у Настиной мамы.
– Санкт-Петербург, мамина дача, – с легким презрением и некоторым разочарованием в голосе произнес Геннадий, – тут решается вопрос о жизни и здоровье человека, а ты все о развлечениях.
От возмущения у Насти перехватило дыхание. Ее очень обидело и разозлило отношение мужа к ее желаниям, свободному времени. О сестре и брате он пекся, как, собственно, и своем удобстве. А вот ее пожелал «скормить» во имя общего блага.
– Разговаривай сама с Нинкой и Толькой, – махнул рукой Генка и уткнулся в телефон, давая понять, что разговор окончен.
Ох, как хотелось Насте сказать твердое «нет» и оставить заботу о свекрови ее родным детям. Но она так не могла. Да и к Ольге Тимофеевне была привязана. Собственно, она совсем не возражала помогать, вот только…
В одно мгновение Настя приняла решение. Проявив всю свою деликатность и такт, она поговорила с каждым членом большой семьи своего супруга. Она выяснила график работы каждого из них, даже поинтересовалась глобальными планами. С грустной усмешкой узнала она о том, что Нина планирует поездку на море и вовсе не собирается от нее отказываться.
Через час Настя накидала симпатичный график, еще и раскрасила цветами, чтобы позитивнее было и понятнее. А потом распечатала его на компьютере. Первый экземпляр она вручила мужу.
– Что это? – нахмурился он.
– График по уходу за твоей матерью, – ответила Настя, — вот смотри, учтено все. И личные посещения утром и вечером. Отдельно отмечены визиты с купанием и без.
– Тут и мое имя! – возмутился муж. – И Толька тут, и жена его.
Настя кивнула. Она сказала, что в первую очередь, о матери должны заботиться ее дети. Почему, спрашивается, она должна вычеркивать мужа и его брата.
– А Светка-то почему здесь? Она не дочь моей маме, – с удивлением спросил Гена.
Настя поглядела на мужа, пытаясь понять – он и правда ничего не понимает, или так здорово притворяется? Она дала супругу подсказку – вообще-то его жена тоже не дочь Ольге Тимофеевна, а ее пытались нагрузить заботой о больной в полном объеме. Ничего не смущает?
– Нинка этот график соблюдать точно не станет, – заявил Генка, – у нее дела, свои планы, им лететь на море скоро.
– Я думаю, Нине придется отказаться от поездки, – пожала плечами Настя, – это не пять- шесть дней, когда мы можем ее подстраховать, а целый месяц.
Геннадий был в ужасе. Он смотрел на график, составленный женой, и отвратительный холод растекался по его телу внутри. По такому графику ему через день придется навещать мать. В этом в общем-то не было ничего страшного. Но ведь прикованная к постели матушка не будет печь его любимый пирог и щи, наверняка, не сварит. И не будет он, Генка, сидеть в старом объемном кресле своего покойного отца, принимая от родительницы любовь и заботу.
Хотел он топнул ногой и возмутиться, но не мог. Ох, как не хотелось ему понимать очевидное – справедливый график жена написала, абсолютно справедливый. И себя без дел не оставила – готовку на себя взяла, периодические посещения, что-то еще. Но не нравилось ему это, совершенно не нравилось.
Оставалась надежда на сестру. Вот Нинка точно разрулит все, как надо. Не потерпит такого безобразия.
Настя создала общую группу, в которую включила всех участников графика. Чудесный, понятный цветной график был сфотографирован и отправлен в эту самую группу. Ох, какой бедлам начался, как только не возмущались присутствующие.
«Как в родительском чате в Женькином классе», – подумала Настя и усмехнулась своим мыслям.
Ни одному человеку этот самый график не понравился. А зря, ведь он был составлен с учетом занятости всех детей Ольги Тимофеевны.
– Я не собираюсь плясать под твою дудку! – заявила Нина. – У меня ребенок, работа и свои планы, между прочим. С какой стати ты включила меня в этот список?
– Ты можешь плясать под свою дудку, – спокойно ответила Настя, – но этот график – единственная возможность привлечь к заботе о твоей матери меня. Не хотите соблюдать очередь? Занимайтесь этим самостоятельно. Рецепт с диетическими блюдами я дам.
Ополчились родственники Генки против его жены. Он и сам попытался устроить скандал, даже разводом пригрозил. Мотивировал это тем, что не ожидал такой жестокости от любимого человека.
Вот только не стала Настя возражать против развода. Вздохнула грустно и сказала, что согласна. На следующий день выписали Генкину мать, и понял сын, что кому-то надо варить бульон для родительницы. И все остальные важные дела делать по списку. Потому и замолчал, не стал на разводе настаивать. А попросил вкрадчиво поделиться бульоном, что жена для домашнего супа сварила.
Забраковали родственники Настин график, обхаяли невестку. Каждый высказался об «авторе» распечатанного на принтере «документа» с пренебрежением. Нинка сказала, что и разговаривать теперь с Настей не желает.
Этим дети Ольги Тимофеевны себе только хуже сделали. Не захотели, по справедливости, получили по заслугам. А у Насти порой чешутся руки помочь мужу, но держится она. Знает, что протянет палец, так Генка и его родственнички по локоть откусят!
