Анна стояла у плиты, помешивая суп, который уже начал слегка подгорать. Она не замечала этого — её мысли были далеко. В ушах всё ещё звенел голос Елены Михайловны, её свекрови:
“Опять суп пересолила? Ну конечно, барыня на кухне не умеет готовить, только книжки свои читает!”
Она вздохнула и потянулась за солью, но в этот момент за её спиной раздался громкий хлопок — Сергей, её муж, швырнул дверь кухни, влетая с размаху.
— “Мама! Ты только послушай, что сегодня на работе было!” — он даже не взглянул на Анну, сразу направляясь к столу, где уже сидела Елена Михайловна, с довольным видом попивая чай.
Анна молча подвинулась, давая ему пройти.
— “Ну, рассказывай, сынок!”— свекровь улыбнулась, будто перед ней не взрослый тридцатилетний мужчина, а мальчишка-школьник.
Сергей уселся, размахивая руками, и начал с жаром описывать, как его чуть не уволили за опоздание. Анна поставила перед ним тарелку супа, но он даже не поблагодарил — ложка уже звенела по керамике, брызги летели на скатерть.
— “Серёж, осторожнее…” — тихо сказала Анна, но он её не услышал.
— “И вот я ему говорю: Да вы что, с ума сошли?!’ А он…”
БАМ!
Тарелка с супом опрокинулась. Горячий бульон разлился по столу, каплями упав на его новые брюки.
— “Чёрт!” — Сергей вскочил, отряхиваясь.
Анна замерла. Всё внутри её сжалось.
— “Теперь всё это убирать…” — прошептала она.
— “Что?!”— он нахмурился.
— “Я сказала — теперь убирай!” — её голос дрогнул, но она не опустила глаза.
Тишина.
Елена Михайловна медленно поднялась со стула.
— “Ах ты, наглая дрянь!”** — её голос прогремел, как удар грома.
Рука свекрови молнией взметнулась вверх — и звонкая пощёчина оглушила Анну.
Она ахнула, отшатнулась, ложка выпала из её пальцев и со звоном покатилась по полу.
Сергей сначала замер, но потом… рассмеялся.
— “Ой, мам, да ты её прямо как в кино!” — он фыркнул, тыча пальцем в жену. — Ты посмотри на её рожу! Ну прямо как в дешёвой комедии!”
Анна не плакала. Она просто стояла, чувствуя, как внутри закипает что-то тёмное и тяжёлое.
— “Ну что, принцесса, расплакалась?” — ехидно протянул Сергей.
Она резко развернулась, схватила первую попавшуюся куртку и выбежала в коридор.
— “Давай, давай, побегай!” — крикнул ей вдогонку муж. — “Всё равно вернёшься! Кто тут убирать будет?”
Дверь захлопнулась с таким грохотом, что даже кот Рыжик шарахнулся в сторону.
Анна бежала по лестнице, не чувствуя ступеней под ногами.
Она больше не вернётся.
Во всяком случае — не той, которой была.
Анна выскочила на улицу, не чувствуя под собой ног. Вечерний воздух обжёг лёгкие, но она почти не замечала холода — в висках стучало, а щека горела от пощёчины.
“Как они смеют?..
Она шла быстро, почти бежала, не разбирая дороги. Фонари растягивали её тень по асфальту, и в этом бледном свете она вдруг осознала — больше так продолжаться не может.
Через два часа Анна стояла перед дверью их квартиры. В руках она сжимала пакет из аптеки — купила мазь для синяков (на всякий случай) и таблетки от головной боли.
“Зачем я вообще вернулась?”
Но ответ она знала. Потому что ей некуда было идти.
Ключ повернулся в замке, дверь открылась бесшумно. В квартире пахло жареной картошкой и пивом — видимо, пока её не было, Сергей и Елена Михайловна прекрасно поужинали.
— “О, смотрите, кто вернулся!” — раздался из гостиной насмешливый голос мужа.
Анна не ответила. Она прошла на кухню — лужа супа на полу уже засохла, превратившись в липкую корку. Кот Рыжик лениво облизывал остатки у своей миски.
— “Ну что, принцесса, остыла? — Елена Михайловна стояла в дверном проёме, скрестив руки.
Анна молча взяла тряпку и наклонилась к полу.
— “Так-то лучше!” — фыркнула свекровь. — “А то раздухарилась тут!”
Сергей, развалившись на диване, громко зевнул:
— “Наташ, можешь мне ещё пива принести?”
Она замерла.
“Наташ”.
Даже её имени он не помнил.
В этот момент внутри что-то щёлкнуло.
Анна медленно выпрямилась, отложила тряпку в сторону и повернулась к ним.
— “Меня зовут Анна.”
В комнате повисла тишина.
Сергей хмыкнул:
— “Ну и что? Принесёшь пиво или нет?”
Она посмотрела на него — на этого сытого, довольного мужчину, который когда-то клялся ей в любви. На его мать, которая смотрела на неё с презрением.
И вдруг поняла: она свободна.
Просто пока они этого ещё не знают.
Той ночью, когда в квартире наконец воцарилась тишина (Сергей храпел в спальне, а Елена Михайловна — за стенкой), Анна осторожно открыла ноутбук.
1. Ломбард. Она быстро нашла адреса — завтра же можно будет сдать вещи.
2. Билеты.Поезд до мамы уходил в 14:20.
3. Документы. Паспорт, СНИЛС, диплом — всё было спрятано у неё в сумке.
Она взглянула на спящего Сергея.
“Завтра ты проснёшься в другом мире.”
Сергей проснулся поздно — как всегда. Голова гудела от вчерашнего пива, и он потянулся к тумбочке, чтобы проверить телефон.
Но телефона не было.
— “Ма?!”** — он сел на кровати, протирая глаза. — “Ты мой телефон не брала?”
Елена Михайловна, хмурая и невыспавшаяся, заглянула в комнату:
— “Какой ещё телефон? Иди уже завтракать.”
Но когда Сергей зашёл в гостиную, его ждал сюрприз.
Пустая полка, где стоял PlayStation.
Исчезли его новые кроссовки.
Даже золотая цепочка, которую он снял вчера перед душем, пропала.
— “МАМ!!!”— его крик разнёсся по всей квартире.
Елена Михайловна первой заметила листок бумаги на кухонном столе.
“Сергей. Всё, что я взяла — это плата за три года унижений. Не ищи меня. Развод оформим через суд. Анна.”
— “Да как она СМЕЛА?!!” — свекровь побагровела.
Сергей стоял, тупо уставившись в пустоту.
Он даже не понял, когда она успела всё подготовить.
Анна сидела в купе поезда, прижав к груди объёмистую сумку с самыми необходимыми вещами. За окном мелькали подмосковные леса, золотые в лучах осеннего солнца. Впервые за долгие месяцы она чувствовала – лёгкость. Ту самую, которую почти забыла за годы жизни с Сергеем и его матерью.
Её телефон вибрировал. Опять. Уже седьмой пропущенный звонок от Сергея за последний час. Анна перевела аппарат в беззвучный режим и убрала в карман.
“Пусть сначала помучается”, – подумала она, наблюдая, как за окном проплывает маленькая станция.
В голове чётко выстраивался план:
1. Приехать к маме
2. Отнести вещи Сергея в ломбард
3. Подать заявление на развод
4. Начать новую жизнь
Поезд замедлял ход, приближаясь к её родному городу. Анна глубоко вдохнула – пахло железом, осенью и… свободой.
Мама ждала её на перроне. Увидев дочь, женщина бросилась вперёд и крепко обняла.
“Доченька, как же я за тебя переживала!”
Анна расплакалась. Всю дорогу она держалась молодцом, а теперь слёзы текли сами, смывая годы унижений.
“Всё, мам. Всё. Я больше туда не вернусь.”
Дома, за чашкой горячего чая с малиновым вареньем, Анна рассказала всё. Как сначала Сергей был другим, как постепенно превратился в копию своей матери, как терпела издевательства…
“Я же тебе говорила, что с такими людьми нельзя!” – вздыхала мать, гладя дочь по волосам. – “Но ты молодец, что наконец решилась уйти.”
Анна достала из сумки драгоценности Сергея – золотое кольцо, часы, цепочку.
“Завтра отнесу это в ломбард. Хотя бы небольшие деньги верну.”
На следующий день, когда Анна собиралась выходить, раздался резкий звонок в дверь. Через глазок она увидела Сергея – красного, взъерошенного, с безумными глазами.
“Анка! Открывай! Я знаю, ты там!”
Мама Анны шагнула к двери:
“Молодой человек, успокойтесь! Вы весь подъезд перебудите!”
“Да мне плевать! – орал Сергей. – Пусть она вернёт мои вещи! Это же воровство!”
Анна медленно подошла к двери, но не открыла её.
“Сергей, уходи. Я тебе всё написала в записке. Вещи можешь забрать в ломбарде – вот адрес.” – она просунула в щель под дверью листок бумаги.
“Да ты с ума сошла! – он начал бить кулаком в дверь. – Я тебя в тюрьму засажу! За кражу!”
“Попробуй, – холодно ответила Анна. – Я уже поговорила с юристом. У меня есть свидетели твоего психологического насилия. И медицинские справки о нервном срыве.”
Сергей замолчал. Затем раздалось:
“Ты… ты всё продумала…”
“Да, Серёж. В отличие от тебя, я научилась думать наперёд. А теперь уходи, пока я не вызвала полицию.”
Когда его шаги затихли, Анна облокотилась о стену и закрыла глаза. Это было сложнее, чем она думала.
“Держись, дочка, – обняла её мама. – Самое трудное уже позади.
Через неделю Анна стояла у окна новой квартиры – маленькой, но своей. Вещи Сергея принесли хорошие деньги, которых хватило на первый взнос за жильё.
На столе лежало заявление о разводе, готовое к отправке.
Телефон снова зазвонил. На этот раз – незнакомый номер.
“Алло?”
“Анна Сергеевна? Это из издательства. Мы рассмотрели вашу рукопись и хотели бы предложить контракт…”
Анна улыбнулась. Её новая жизнь только начиналась.
А где-то далеко, в опустевшей квартире, Сергей и его мать продолжали кричать друг на друга, обвиняя во всех бедах – теперь уже друг друга. Но Анну это больше не волновало.
Она была свободна.
Квартира была маленькой, но уютной – светлой, с высокими потолками и большим окном, через которое лился солнечный свет. Анна разгружала коробки, расставляя книги на полке – те самые, которые Елена Михайловна называла “никчемным хламом”.
Она провела пальцем по корешку потрёпанного томика – подарка от мамы на выпускной. “Как же давно я не позволяла себе просто… читать.”
На кухне закипел чайник. Анна налила себе чашку, добавила ложку мёда и села у окна, наблюдая, как город просыпается. Никто не кричал, что она “зря воду расходует”, не требовал немедленно “убрать и перемыть пол”.
Тишина.
Она закрыла глаза и впервые за долгое время… расслабилась.
Офис адвоката находился в центре города. Анна нервно теребила ручку, пока женщина в строгом костюме просматривала её документы.
— “Итак, вы хотите подать на развод и раздел имущества?”
— “Нет.” Анна твёрдо покачала головой. “Я не претендую на его имущество. Но и мои вещи – мои. И компенсацию за моральный ущерб я уже взяла сама.”
Адвокат улыбнулась:
— “Умно. Но если он попытается что-то оспорить?”
— “Пусть попробует.”Анна достала телефон. “У меня есть аудиозаписи его оскорблений. И свидетели.”
Юрист одобрительно кивнула:
— Тогда проблем не будет. Подпишите здесь… и здесь.
Когда документы были готовы, Анна вышла на улицу, вдыхая свежий воздух. Она только что официально начала новую главу своей жизни.
В кафе возле редакции, куда Анна принесла своё резюме, она столкнулась с… Сергеем.
Он сидел за столиком с кружкой кофе, мрачный и небритый. Увидев её, сначала не поверил своим глазам, затем резко вскочил:
— “Ты?! Что ты здесь делаешь?!”
Анна сохраняла ледяное спокойствие:
— “Живу.”
Она хотела пройти мимо, но он схватил её за руку:
— “Ты думаешь, всё так просто? Ты украла мои вещи, сбежала…”
— “Отпусти.” Её голос был тихим, но таким твёрдым, что он инстинктивно разжал пальцы.
— “Я… я подал заявление в полицию!” – попытался запугать он.
Анна медленно улыбнулась:
— “И что? Я уже всё обсудила со своим адвокатом. Кстати, раз уж ты здесь…”Она достала из сумки конверт. “Официальное уведомление о разводе. Можешь не подписывать – суд всё равно его утвердит.”
Сергей побледнел.
— “Ты… ты совсем другая.”
— “Да. И мне это нравится.”
Она развернулась и ушла, оставив его в полном смятении.
Через месяц:
– Работа. Анну взяли в издательство младшим редактором. Её первый проект – книга о женщинах, нашедших силы начать всё заново.
– Квартира. Она купила диван, который ей нравился, и повесила картины, которые она выбрала.
– Сергей. Он звонил ещё пару раз – то угрожал, то умолял вернуться. Потом… исчез.
Однажды утром Анна проснулась, потянулась к телефону… и вдруг осознала:
Она больше не боится.
Не боится криков, не боится осуждения, не боится, что её снова ударят.
Она свободна.
Год спустя.
Анна стояла на сцене книжного магазина, подписывая свою первую книгу. В зале сидели десятки людей – в основном женщины. Некоторые смотрели на неё с восхищением, другие – со слезами.
Одна пожилая читательница прошептала, беря автограф:
— Спасибо. Вы дали мне надежду.
Анна улыбнулась.
Это стоило всего.
Где-то далеко, в своей старой квартире, Сергей ссорился с матерью – теперь они могли терроризировать только друг друга.
А Анна…
Анна была счастлива.
Год спустя после побега
Анна стояла перед зеркалом в своей новой квартире, поправляя воротник строгого, но элегантного блейзера. Сегодня был важный день – презентация её первой книги “Разбитые клетки” в крупнейшем книжном магазине города.
“Ну как я выгляжу?” – она повернулась к маме, которая приехала поддержать её.
“Как настоящая писательница!” – мама смахнула слезу. “Моя дочка… Я так тобой горжусь.”
В дверь позвонили. Это были её новые друзья – коллеги из издательства и несколько девушек из группы поддержки, с которыми Анна познакомилась в кризисном центре для жертв домашнего насилия.
“Поехали, звезда!” – улыбнулась Лена, её редактор.
По дороге в книжный Анна вспоминала, как всё начиналось. Эти тайные записи в блокноте по ночам, которые она прятала под матрас. Как боялась, что Сергей найдёт и сожжёт их, как когда-то сжёг её студенческие тетради с рассказами.
Книжный магазин был полон. Анна с удивлением увидела очередь за автографами – десятки женщин разных возрастов. Некоторые держали в руках её книгу с уже потрёпанными страницами.
Когда она вышла к микрофону, в зале воцарилась тишина.
“Год назад я сбежала из собственного дома с пакетом вещей и квитанциями из ломбарда…” – её голос дрожал лишь в первые секунды.
Она рассказывала. О страхе. О том, как научилась снова доверять себе. О важности вовремя сказать “хватит”.
Из зала поднялась пожилая женщина:
“Спасибо вам. После ваших статей в блоге я нашла силы уйти от мужа после 30 лет брака.”
Анна почувствовала, как по щекам текут слёзы. Это и было главное – не слава, не гонорары, а эти благодарные глаза, эти спасённые жизни.
После автограф-сессии Анна зашла в кафе за углом. Заказав чашку капучино, она вдруг заметила знакомый силуэт у стойки – Сергей.
Он сильно изменился: осунулся, в глазах – усталость. Увидев её, сначала не поверил, затем неуверенно направился к её столику.
“Можно?”
Анна кивнула.
“Я… читал твою книгу,” – он вертел в руках стакан с кофе. “Не думал, что тебе было так… плохо.”
А ты никогда не спрашивал.
Тишина. Затем Сергей опустил глаза:
“Мама… она теперь так же орёт и на меня. Как раньше на тебя.”
Анна не стала комментировать. Она допила кофе и встала:
“Мне пора. Удачи тебе, Сергей.”
Он не стал её удерживать.
Вечером того же дня Анна сидела на балконе своей квартиры с бокалом вина, разглядывая контракт на новую книгу. На этот раз – художественный роман о второй chances.
Телефон vibrated – сообщение от Лены: “Ты в топе продаж недели! Предлагают интервью для Forbes. Как тебе?”
Анна улыбнулась и посмотрела на ночное небо. Где-то там были её мечты – может быть, магистратура за границей, может быть, собственный благотворительный фонд…
Но самое главное – она наконец-то расправила крылья. И больше никогда не позволит никому их подрезать.
Прошло три года.
Анна проснулась от того, что в лицо ей упал солнечный луч. Она потянулась, лениво улыбаясь — за окном цвели вишни, и ветер доносил их сладкий аромат в спальню.
Рядом на подушке лежала открытка:
“Доброе утро, писательница. Завтрак на кухне. Не проспи встречу с издателем. Люблю. — М.”
Она рассмеялась. Максим, её муж (как же странно и приятно было это осознавать), всегда оставлял ей такие записки.
Кухня была залита солнцем. На столе стояла тарелка с круассанами, чашка свежесваренного кофе и ваза с веточками сирени.
Анна взяла в руки свежий экземпляр журнала “Forbes” — на обложке была она. Заголовок гласил:
“Анна Гордеева: Как превратить боль в бестселлер и создать приют для женщин в беде”
Она прикоснулась к фотографии. Три года назад она сбежала из дома с пакетом вещей и квитанциями из ломбарда. А теперь…
Телефон зазвонил.
— “Анна, привет! Ты не забыла, что в два у нас встреча с архитектором?” — звонкий голос Лены, её лучшей подруги и теперь уже директора фонда.
— “Конечно не забыла. Как там наш будущий приют?”
— “Земля уже оформлена, осталось утвердить проект. Кстати, твой муж прислал нам ещё один чек — говорит, это его вклад в спасение мира.”
Анна закатила глаза, но улыбка не сходила с её лица.
Днём, возвращаясь с встречи, Анна случайно наткнулась на Сергея.
Он стоял у витрины кафе, в дешёвом костюме, с потухшим взглядом. Увидев её, сначала отвёл глаза, но потом неловко кивнул.
— “Привет,”— сказала Анна.
— “Привет…”— он кашлянул. “Я… читал, что ты открываешь приют. Это… хорошо.”
Она изучала его лицо. Когда-то этот человек вселял в неё ужас. Теперь же она чувствовала лишь лёгкую грусть.
— “Как твоя мама?”
— “Умерла в прошлом году,” — он потупился. “Инсульт. Врачи сказали — гипертония, нервы…”
Анна кивнула. Она не сказала “мне жаль”, потому что не было в этом искренности.
— “А у тебя… всё хорошо?”
— “Да,”— она улыбнулась. “Всё хорошо.”
Они стояли в неловком молчании, затем Сергей пробормотал:
— “Я рад за тебя.”
И ушёл.
Анна смотрела ему вслед. Ни боли, ни злости, ничего. Только лёгкий ветерок, уносивший прошлое прочь.
Максим встретил её на пороге дома с бутылкой вина и смешным фартуком “Лучший муж писательницы”.
— “Ну что, как встреча?”
— “Отлично. Через полгода приют откроется.”
— “Горжусь тобой,” — он обнял её.
Они сидели на террасе, с бокалами в руках, слушая, как шумит листва.
— “Знаешь, о чём я думаю?” — Анна прижалась к его плечу.
— “О новой книге?”
— “О том, что если бы я тогда не ушла… я бы никогда не узнала, что такое настоящее счастье.”
Максим поцеловал её в макушку.
— “А я бы никогда не встретил тебя.”
***
Ночью Анна зашла в комнату их двухлетней дочки — Машенька сладко спала, обняв плюшевого зайку.
Она поправила одеяло и прошептала:
— “Ты вырастешь сильной. Я научу тебя.”
За окном цвели вишни. Где-то далеко, в другом конце города, пустовала квартира, в которой когда-то жила сломленная девушка.
Но Анна больше не думала об этом.
Она была свободна. И была счастлива.