Утром, собираясь на работу, Анна заметила, что Максим ведёт себя странно — суетится, нервно поглядывает на часы.
— Ты что-то не сказал мне? — спросила она.
— Да нет… просто мама звонила, — он избегал её взгляда. — Катя сегодня заедет посмотреть квартиру.
Анна замерла с сумкой в руке:
— То есть вы уже всё решили?
— Ну… я же говорил, это временно!
Она резко развернулась и вышла, хлопнув дверью.
В салоне рабочий день прошёл в тумане. Клиентки говорили что-то, а Анна автоматически делала причёски, мыла головы, красила волосы — и всё время думала о том, что сейчас в её доме ходят чужие люди.
Когда она вернулась вечером, её ждал “сюрприз”.
В прихожей висели детские куртки. На полу валялись игрушки. Из гостиной доносились голоса.
Анна вошла и увидела картину:
Катя сидела на её диване, рядом копошилась маленькая Софийка. Артём бегал по комнате с машинкой. А Людмила Петровна… Людмила Петровна разбирала её сервант!
— О, Анечка пришла! — свекровь радостно улыбнулась. — Как раз поможешь нам разместить вещи Кати.
Анна стояла как вкопанная.
— Вы… вы уже переехали?
— Ну конечно! — Катя засмеялась. — Максим сказал, что ты не против.
В этот момент из спальни вышел сам Максим с коробкой в руках. Увидев жену, он замер.
— Ань… я хотел…
Но Анна уже не слушала.
Она молча прошла в спальню. Её шкаф был распахнут — половина вещей уже лежала в чемоданах.
“Всё. Приехали.”
Она развернулась и твёрдо сказала:
— Всем выйти. Сейчас.
— Что? — Людмила Петровна нахмурилась.
— Выйти. Из. Моей. Квартиры.
В гостиной повисла мёртвая тишина. Даже дети замолчали.
— Анечка, ты чего? — Катя испуганно прижала к себе дочь.
— Я не давала разрешения на переезд.
— Но Максим…
— Максим здесь не хозяин, — Анна холодно посмотрела на мужа. — Квартира моя. И я говорю — все вон.
Людмила Петровна вдруг вспыхнула:
— Да как ты смеешь! Это же семья!
— Моя семья — это я. И мой дом. Который вы решили у меня украсть.
Максим бросил коробку:
— Аня, хватит истерик!
— Нет, Максим, хватит — это твоё предательство, — она повернулась к Кате. — У тебя есть пятнадцать минут, чтобы собрать вещи.
— Ты не имеешь права! — завопила свекровь.
— Имею, — Анна достала телефон. — Или я звоню в полицию прямо сейчас.
В комнате стало тихо. Даже дети почувствовали напряжение.
— Хорошо, — неожиданно сказала Катя. — Мы уходим.
— Кать! — возмутилась Людмила Петровна.
— Нет, мам, — сестра Максима поднялась. — Она права. Это её дом.
Анна стояла у двери, наблюдая, как они собираются. Максим метался между женой и роднёй, но Анна больше не смотрела в его сторону.
Когда дверь наконец закрылась за ними, она опустилась на пол и закрыла лицо руками.
В квартире пахло чужими духами. На полу валялись забытые детские носочки.
Анна глубоко вдохнула.
“Всё. Теперь я одна.”
Но почему-то это не было страшно. Наоборот — впервые за долгое время она почувствовала себя… свободной.
Дверь захлопнулась, и Анна осталась одна среди хаоса, который оставили после себя «временные жильцы». На полу валялись игрушки, кухонный стол был заставлен чужими кружками, а в воздухе витал тяжелый запах дешевых духов Людмилы Петровны.
Анна медленно прошла по квартире, как будто заново знакомясь с собственным домом. В гостиной диван был сдвинут, чтобы освободить место для детской кроватки, которую, видимо, планировали привезти завтра. На книжной полке уже не было ее любимых романов — их сложили в коробку, чтобы освободить место для детских книжек.
Она зашла в спальню. Здесь было хуже всего. Шкаф стоял распахнутый, половина ее вещей была аккуратно сложена в чемоданы — видимо, Максим всерьез готовился к их переезду. На тумбочке лежал список от Людмилы Петровны: «Что нужно купить для детей».
Анна взяла листок, разорвала его пополам и бросила в урну.
Потом подошла к зеркалу. В отражении смотрела на нее не та уставшая, запуганная женщина, которая еще утром боялась сказать «нет». В ее глазах горел новый огонь.
Телефонный звонок.
— Аня, это переходит все границы! — в трубке орала Людмила Петровна. — Ты выгнала детей на улицу!
— Я выгнала непрошеных гостей из своего дома, — спокойно ответила Анна.
— Максим в шоке! Он не знает, что делать!
— Пусть остается с вами. Навсегда.
Она положила трубку. Телефон сразу же зазвонил снова — Максим. Анна отправила его на блокировку.
Потом методично начала восстанавливать порядок:
1. Возвращение пространства.
— Вернула диван на место
— Разобрала коробки с вещами
— Выбросила оставленные детские вещи в мусорный бак
2. Смена замков
Пока она возилась в квартире, приехал слесарь — вызванный ею еще с работы.
— Меняем все замки, — сказала она. — И делаем дополнительную цепочку.
3. Звонок юристу.
— Добрый вечер, мне нужна консультация по брачному договору…
Вдруг раздался громкий стук в дверь.
— Аня, открой! Это я! — орал Максим.
Она подошла к глазку. Он стоял один, растрепанный, с дикими глазами.
— У нас есть что обсудить, — сказала Анна через дверь.
— Открой сейчас же!
— Нет. Завтра. В моем присутствии юриста.
— Ты сошла с ума?!
— Нет, Максим. Я наконец-то пришла в себя.
Она отошла от двери, несмотря на его крики. На кухне вскипятила чайник. Заварила свой любимый чай — тот самый, который Людмила Петровна называла «травяной гадостью».
Сидя на балконе с чашкой чая, Анна впервые за долгое время чувствовала себя… хозяйкой. Хозяйкой своей жизни.
Завтра будет сложный день:
Встреча с юристом
Разговор с Максимом
Возможно, даже суд
Но сейчас, в тишине своего дома, Анна улыбалась.
«Иногда чтобы сохранить себя, нужно потерять кое-что другое», — подумала она, глядя на звезды.
И впервые за долгое время, эти слова не пугали ее.
Анна проснулась от яркого утреннего солнца, заливающего спальню. Впервые за последние месяцы она спала спокойно – без тревожных мыслей о свекрови, без ожидания нового подвоха. В квартире царила непривычная, но приятная тишина.
Она неспешно приготовила завтрак – пышный омлет с зеленью и кофе с корицей. Никто не торопил ее, не комментировал выбор блюд, не ворчал о беспорядке. Каждый глоток кофе она смаковала, сидя на своем любимом месте у окна.
В 10:00 должен был приехать юрист. Анна тщательно подготовилась к встрече:
– Собрала все документы на квартиру
– Распечатала переписку с Максимом
– Подготовила список вопросов
Ровно в назначенное время раздался звонок в дверь. Но вместо юриста на пороге стоял Максим. Он выглядел уставшим, под глазами – темные круги.
“Мы можем поговорить?” – его голос звучал непривычно тихо.
Анна впустила его, но оставила дверь открытой. Максим медленно прошел в гостиную, оглядываясь по сторонам, будто впервые видя эту квартиру.
“Я… я не понимал,” – начал он, сжимая руки. – “Я действительно думал, что мы просто помогаем семье.”
“Ты думал? Или тебе было проще согласиться с матерью?” – Анна держалась спокойно, но в голосе звучала горечь.
Максим опустил голову:
“Я был идиотом. Вчера, когда мы с Катей и детьми поехали к маме… Я увидел, во что превратилась ее квартира. Дети кричат, вещи разбросаны, мама командует, кто где должен спать…” Он сделал паузу. “И я вдруг понял – именно это ты видела в нашем будущем.”
Анна молча наблюдала, как он нервно перебирает пальцами.
“Катя уже сегодня ищет съемное жилье. Мама… мама пока не разговаривает со мной.” Он поднял глаза. “Но больше всего мне жаль, что я предал тебя. Нашу семью.”
В этот момент в дверь позвонил юрист. Анна впустила солидного мужчину в строгом костюме.
“Мы можем начать,” – сказала она, приглашая обоих за стол.
Три часа длилась напряженная беседа. Юрист объяснял варианты: от брачного договора до полного раздела имущества. Максим молча слушал, лишь иногда задавая уточняющие вопросы.
Когда юрист уехал, в квартире снова остались двое.
“Что теперь?” – спросил Максим.
Анна долго смотрела в окно, где на детской площадке резвились малыши.
“Теперь ты выбираешь. Раз и навсегда. Либо ты – взрослый мужчина, который сам принимает решения. Либо…” Она обернулась к нему. “Либо ты навсегда останешься маминым мальчиком. Но тогда нам не по пути.”
Максим встал и подошел к окну, стоя рядом, но не касаясь ее.
“Дай мне две недели,” – попросил он. – “Я должен кое-что доказать. И себе в первую очередь.”
***
Прошло три месяца. Анна сидела в уютном кафе напротив своего салона красоты, который она наконец открыла. Первые клиентки уже оставляли восторженные отзывы.
Перед ней лежало письмо от Максима. Он снял квартиру в соседнем районе, устроился на новую работу. В конверте были также документы – он добровольно отказывался от любых претензий на ее жилье.
Последняя страница заканчивалась словами: “Я учусь быть взрослым. Если когда-нибудь снова заслужу твое доверие, буду счастлив. Если нет – я пойму.”
Анна аккуратно сложила письмо. Впереди был новый этап жизни – сложный, но честный. Без чужих решений за ее спиной. Без постоянного давления. Без необходимости жертвовать собой.
Она сделала глоток латте и улыбнулась. Впервые за долгое время будущее казалось не пугающим, а полным возможностей.
