Жара стояла невыносимая, как это часто бывает в середине июля. Над полями и участками было настоящее марево, лужайки пахли сухой травой. Трое друзей, Игорь, Влад и Паша слонялись по двору, пока Влад с хитрой улыбкой не шепнул:
— А если мотоцикл взять?
— Ты что, ку-ку?! — Игорь вскинул брови. — Он же грохочет, как трактор. Нас же сразу услышат!
— Да дед даже не узнает. Он у тёти Нины, сегодня точно не вернётся, — отмахнулся Влад. — Ну, парни, не всю же жизнь на великах гонять?
Паша только усмехнулся, подмигнул:
— Я за. Только Игоря за руль не сажать, а то мы все в канаву улетим.
— Очень смешно, — буркнул Игорь, — у меня, между прочим, опыта побольше в этом!
— Ой, сочинитель! — фыркнул Влад. — Тормозить-то умеешь?!
Мотоцикл старый, но крепкий, стоял в сарае под брезентом. Ребята толкнули его на улицу, катнули по пыльной дороге до карьера, куда редко кто заглядывал.
— Ну что, по кругу? — Влад сел первым, завёл, прокатился, петляя, как безумный. Паша смеялся, Игорь подбадривал, а потом пришла его очередь.
— Только аккуратнее, — сказал Влад, передавая руль. — Это не велик.
— Да понял я, не ной.
Игорь тронулся плавно, сначала всё было нормально. Но потом, когда он попытался развернуться, резко дёрнул руль, мотоцикл повело вбок. Руль вывернуло, и вся конструкция с грохотом завалилась набок.
— Игорь! — одновременно закричали Влад и Паша.
Они подбежали. Игорь лежал, корча лицо от боли, но был в сознании.
— Ты как? — Паша уже на коленях, пытается поднять друга. — Ногу? Руку?
— Бок… Ох… — Игорь попытался встать, пошатнулся. — Живой. Кажется, только ушибся.
Влад наклонился, схватил мотоцикл за руль, стал тянуть, чтобы поднять. В этот момент мотоцикл резко дёрнулся, и что-то в руке хрустнуло.
— Чёрт! — он зажал локоть, лицо побледнело.
— Что? — Паша тут же бросил взгляд — рука Влада начала опухать буквально на глазах.
— Всё мне кранты!
— Надо домой. Бросаем мотоцикл, пошли.
— Погоди, — Паша дёрнулся резко, хотел помочь Владу подняться, но в панике зацепился за куст. Ветка хлестнула его по лицу, и он резко отпрянул, схватившись за глаз.
— Блин! — сквозь пальцы был виден красный след… Полосой от переносицы до скулы.
— Паша! — Игорь, несмотря на боль, бросился к нему. — Ты в порядке? Это что было?
— Да, нормально. Просто царапина. — Паша пытался сделать вид, что всё под контролем, хотя по лицу уже шёл багровый след.
Влад вздохнул, пытаясь сдержать слёзы.
— Мама убьёт… За руку, за мотоцикл, за вас двоих… Всё…
— Живы, так что все нормально, — сказал Игорь, опираясь на Пашу. — Главное, дед твой пусть нас не сильно ругает.
— Вот теперь точно лето запомнится, — пробурчал Паша. — И на лице напоминание останется.
Мать тогда здорово перепугалась. Но к счастью не стала говорить деду. Мотоцикл помогли перетащить в дом друзья родителей. Мальчишек никто не наказал за поведение. Но каждый урок усвоил.
***
Годы шли, а парни всё так же дружили. Уже не бегали по деревне с рогатками, не лазали на крыши, но собирались — то у кого-то на даче, то в городе посидеть, поговорить, вспомнить. Казалось, лето с тем мотоциклом было сто лет назад, но у каждого о нём осталось своё напоминание.
У Пашки — шрам через всё лицо. От брови до самой щеки. Когда его спрашивали, что случилось, он обычно отмахивался: «Да ерунда. Случай в детстве».
У Влада правая рука так и осталась не до конца рабочей и более объемной, чем левая. Вроде и сильная, но временами болела, кисть плохо слушалась, особенно если прихватит внезапно. Но он как-то привык. Даже шутил: «Я теперь настоящий Квазимодо!».
А Игорь так и не научился водить. Пробовал, но каждый раз бросал. Ему от самого звука заведенного мотора становилось не по себе. Пашка как-то сказал:
— Да брось ты, никто ж не гонит. Хочешь — не води. Кто сказал, что каждый должен?
Игорь кивал. Он, кстати, больше всех тянулся к ним. Если у кого-то что-то случалось — первым звонил Игорь. Если надо было помочь — он приезжал на электричке, на автобусе, пешком, но всегда был рядом и в беде, и в радости.
— Опять без машины? — смеялся Влад, когда встречал его.
— Конечно. У тебя ж две руки, вот и рули, — подмигивал Игорь.
— Ага, одной рукой руль, другой — Пашку держать, чтоб не убежал, — добавлял Влад.
Они никогда не говорили друг другу громких слов, не давали клятв. Но они знали: если что случится, то всегда есть на кого положиться.
***
Игорь долго не мог жениться. Не потому, что не хотел, просто как-то не складывалось. Характер у него был спокойный, даже мягкий. Игорь не был из тех, кто с порога говорит: «Я сказал — значит, так и будет». Он был больше про поддержку и любовь.
А потом появилась Юля. Она была красивая, умная, уверенная в себе. Игорь сначала считал, что она слишком хороша для него. Но он рискнул. Начал ухаживать, звал в кино, приносил кофе, терпеливо слушал рассказы про коллег, начальство, фитнес и новую обувь. Ему с ней было интересно. А может, просто хотелось, чтобы наконец всё было как у людей.
Когда Юля согласилась выйти за него замуж, Игорь сразу подумал: надо познакомить с Пашей и Владом. Без этого — никак. Они ведь как семья. Он волновался, но думал: вот сейчас всё сложится, все подружатся, поулыбаются, и будет им потом, что вспомнить.
Они встретились у Паши на даче. Летний вечер, шашлык, чай, байки из детства, кто как руку вывихнул, кто как в речке чуть не утонул. Юля всё это время сидела тихо. Ни вопросов, ни какой реакции. Лишь вежливая, натянутая улыбка и взгляд в сторону.
Игорь тогда не придал значения. Ну, мало ли. Устала с чужими людьми, подумаешь? Но вечером, когда ехали домой, она молчала до самой квартиры. А потом её будто прорвало.
— Зачем ты меня туда притащил? — спросила она.
— В смысле? Это же мои друзья…
— Тоже мне друзья. Один — лицо в шрамах, как будто с зоны вернулся. Другой — с рукой, как у дедушки после инсульта. Разве это нормально? Они простые, Игорь. Примитивные. Без образования, без вкуса, без амбиций. Мы с тобой другие.
Он смотрел на неё и не понимал, как можно так говорить. Про Пашу, который вытаскивал его из-под мотоцикла. Про Влада, который руку сломал, поднимая этот чертов мотоцикл. Про ребят, с которыми прошёл и страх, и боль, и смех, и радости, и горести.
— Юль, — тихо сказал он, — ты их не знаешь. Ты даже не попыталась узнать. Они — не «простые». Они настоящие. Это мои лучшие друзья. И если ты не можешь хотя бы попробовать принять их… То, может, ты не совсем меня принимаешь тоже?
Она молчала. Потом ушла в спальню, громко хлопнув дверью.
А Игорь остался на кухне. Сел. Налил себе чаю. И всё думал: а что важнее — красивая картинка или люди, которых ты любишь?
***
С Юлей они тогда кое-как помирились. Она больше не говорила о друзьях жениха ни хорошего, ни плохого. Просто молчала, когда слышала их имена. А Игорь тоже не лез. Не звал никого в гости, встречался на нейтральной территории, а потом шел домой.
До свадьбы оставалось два месяца, когда произошло страшное.
Игорь ехал в такси — обычный день, возвращался с работы. Таксист был нервный, всё куда-то торопился: то резко перестроится, то сигналит, то едет на мигающий, почти красный. Игорь даже что-то сказал:
— Мужик, потише можно? Мне не в морг надо, а домой.
Тот только усмехнулся. А через пару минут на перекрёстке в них влетел пикап. Мощный удар, визг тормозов, и тьма.
Когда Игорь не приехал домой, не ответил ни на звонки, ни на сообщения, Юлю накрыло. Сначала — злость: ну где он шляется?! Потом — тревога. А потом — страх. Она звонила ему раз двадцать, обновляла мессенджеры, высматривала в окно, но он не приезжал.
Наконец, не зная, что делать, она села на кухне и дрожащими пальцами нашла в телефоне номер Паши. Потом — Влада.
— Паша… Привет. Это Юля. Прости, что поздно… Игорь не вернулся. Не отвечает. Я не знаю, что делать.
Они приехали через полчаса.
— Спокойнее, Юль. Вдох, выдох… Все будет хорошо, — говорил Влад, пока Паша обзванивал больницы, ГИБДД, частные клиники.
— Мы найдём его. Он не из тех, кто уходит в загул, — сказал Паша.
Через два часа стало ясно: Игорь — в больнице и пока без сознания. Ушиб спины, перелом руки, сотрясение.
— Поехали, — скомандовал Паша.
Но Юля не могла понять зачем.
— Но нас же не пустят! Уже ночь…
— Не парься, — отмахнулся Влад. — Пустят. Мы умеем.
У входа в приёмный покой дежурная медсестра попыталась остановить их:
— Время приёма с восьми утра…
— Послушайте, — перебил Паша, — там лежит наш брат. Она — его невеста. Им жениться через два месяца. Давайте не будем про “режим”. Мы — не буйные. И умеем поблагодарить!
— Он лежит без сознания.
— Ну может, поцелуй принцессы его разбудит?! — добавил Влад, с такой искренностью, что у женщины дрогнуло лицо.
В итоге они прошли. Протиснулись в палату, где Игорь лежал, бледный, с забинтованной головой и царапинами на лбу. Монитор пиликал, дышал он ровно, но глаза были закрыты.
Юля стояла и боялась пошевелиться.
— Он дышит, Юль. Видишь? Дышит, — шепнул Паша, положив ей руку на плечо.
Юля кивнула и заплакала… Она была очень рада, что с ее женихом все хорошо.
В день выписки Паша с Владом приехали с самого утра. В больницу ворвались, как ураган, с пакетом деликатесов, цветами для медсестер и кучей дурацких шуток.
— Ну что, калека, готов выйти на свободу? — спросил Паша, подмигивая Игорю.
— У меня ноги здоровые, не надо меня тащить, — буркнул тот.
— Да ты вообще бодрячок. Только лицо слегка погрустнело, — добавил Влад.
— Осторожно, не уроните меня по дороге! — притворно возмутился Игорь, когда те взяли его под руки, как будто он и правда инвалид.
— Ну если уронишься — мы знаем, куда тебя сдавать! — пошутил Паша.
Добравшись до квартиры, они уложили Игоря на диван, поставили рядом воду, плед и всё, что, по их мнению, «должно быть рядом у уважающего себя больного». Они уже решили уходить, как вдруг Юля их остановила.
— Подождите… Я хочу поблагодарить вас… Спасибо, Влад, спасибо, Паша!
Они обернулись.
— Я раньше… Ну, я не понимала. Все эти ваши истории, «друзья-друзья». Мне казалось, что он с вами будто в детстве застрял… А теперь — я ему даже завидую. По-хорошему, конечно. У меня таких друзей нет. И не было никогда.
Паша наигранно обиделся:
— Как это нет?! Как?! А мы? Мы что не друзья тебе теперь?
Влад тут же подхватил:
— Мы, между прочим, уже полноправные члены вашей маленькой ячейки общества. Всё, вы теперь с нами связаны.
Юля замялась, покраснела, но улыбнулась:
— Ну, в общем… Я не знаю, когда теперь у нас будет свадьба, но вы — точно самые главные гости.
— Что значит “когда”? — удивлённо приподнял бровь Игорь. — Ты чего?
Паша, не сдерживая себя, заржал:
— А ты в зеркало-то себя видел? С такой физиономией теперь ты у нас новый Квазимодо!
— Ой, да ладно тебе, — вступился Влад. — Юль, не слушай его. Всё заживёт до свадьбы, а если не заживёт — так это даже плюс. Шрамы, между прочим, украшают мужчину. Не отменяйте торжество.
— Ладно, мы пойдём, — махнул Паша. — Выздоравливай, Игорёк. Юль, держись! Если что надо — звоните, примчим. Поможем.
Они вышли. Хлопнула входная дверь. В квартире снова стало тихо.
Юля подошла к Игорю, присела рядом, погладила его по плечу. Несколько секунд просто смотрела на него, а потом сказала:
— Прости за те слова. Я правда тогда не поняла. А теперь понимаю. Они — хорошие. Очень хорошие. И я так рада, что мы с тобой снова вместе! Я очень люблю тебя.
— А я тебя! — ответил Игорь, понимая, что с друзьями ему повезло, да и с невестой тоже.