Что делать, когда любовь становится условной? Когда ребёнок, которого ты носишь в своём чреве как суррогатная мать, оказывается «нежеланным»? Абигейл столкнулась с этим горем, когда её сестра и её муж увидели ребёнка, которого она родила для них, и закричали: «ЭТО НЕ ТОТ РЕБЁНОК, КОТОРОГО МЫ ОЖИДАЛИ. МЫ НЕ ХОТИМ ЕГО.»
Я всегда верила, что любовь создаёт семью. В детстве Рэйчел была не просто моей младшей сестрой. Она была моей тенью, моим доверенным лицом, моей второй половинкой.
Мы делились всем: одеждой, секретами, мечтами и непоколебимой верой, что когда-нибудь будем растить наших детей вместе. Но судьба распорядилась иначе для Рэйчел. Её первая потеря беременности разрушила её.
Я держала её за руку, пока она рыдала всю ночь от горя. Вторая потеря затмела свет в её глазах. После третьей, что-то в Рэйчел изменилось. Она перестала говорить о детях, перестала посещать друзей с детьми и перестала приходить на дни рождения моих мальчиков.
Мне было больно наблюдать, как она уходит, часть за частью.
Я помню тот день, когда всё изменилось. Это был седьмой день рождения моего сына Томми, и мои другие мальчики — Джек (10 лет), Майкл (8 лет) и маленький Дэвид (4 года) — бегали по заднему двору в костюмах супергероев.
Рэйчел стояла у кухонного окна, наблюдая за ними такими глазами, полными тоски, что было больно смотреть.
«Они так быстро растут,» прошептала она, прижимая руку к стеклу. «Я всё время думаю о том, как наши дети должны были расти вместе. Шесть попыток ЭКО, Эбби. Шесть. Врачи сказали, что я больше не могу…» Она не смогла закончить фразу.
Тогда её муж Джейсон подошёл вперёд, положив руку на плечо Рэйчел. «Мы разговаривали со специалистами. Они предложили суррогатное материнство.» Он бросил на меня значимый взгляд. «Они сказали, что биологическая сестра была бы идеальной.»
Кухня погрузилась в тишину, только далекие крики моих детей, играющих на улице, нарушали её. Рэйчел повернулась ко мне, в её глазах восседали надежда и страх. «Эбби, ты бы…» начала она, потом остановилась, собираясь с духом. «Ты бы подумала о том, чтобы родить нашего ребёнка? Я знаю, что это невозможное прошение, но ты — моя последняя надежда. Мой последний шанс стать матерью.»
Мой муж Люк, который тихо загружал посудомойку, выпрямился. «Суррогатная мать? Это серьёзное решение. Нам всем нужно всё обсудить.»
Той ночью, когда мальчики уснули, Люк и я лежали в постели, шепча друг другу. «Четыре мальчика — это и так уже много,» сказал он, поглаживая меня по волосам. «Ещё одна беременность, риски, эмоциональная нагрузка —»
«Но каждый раз, когда я смотрю на наших мальчиков,» ответила я, «я думаю о Рэйчел, которая смотрит со стороны. Она заслуживает этого, Люк. Она заслуживает того счастья, которое мы чувствуем.»
Решение не было простым, но когда мы сказали «да», и лица Рэйчел и Джейсона засияли, все сомнения стали стоить этого. «Ты спасла нас,» всхлипывала Рэйчел, обнимая меня. «Ты даёшь нам всё.»
Беременность вернула Рэйчел к жизни. Она приходила на каждое обследование, сама красила детскую, часами разговаривала с моим растущим животом. Мои мальчики тоже прониклись этим, споря о том, кто станет лучшим кузеном.
«Я научу ребёнка играть в бейсбол,» объявлял Джек, в то время как Майкл настаивал на том, чтобы читать ему сказки перед сном. Томми обещал поделиться своей коллекцией супергероев, а маленький Дэвид просто гладил мой живот и говорил: «Мой друг внутри.»
Пришло время рожать. Схватки шли волнами, каждая сильнее предыдущей, а Рэйчел и Джейсон всё не появлялись.
Люк нервно ходил по комнате, телефон прижат к уху. «До сих пор нет ответа,» сказал он, тревога проступала в его глазах. «Это не похоже на них.»
«Что-то должно быть не так,» я задыхалась между схватками. «Рэйчел не могла бы пропустить это. Она так долго этого хотела.»
Часы тянулись в тумане боли и беспокойства. Голос врача спокойно вел меня через каждое потуживание, рука Люка крепко держала меня в реальности.
И вот, сквозь туман усталости, раздался крик — сильный, решительный и красивый.
«Поздравляю,» улыбнулся врач. «У вас здоровая девочка!»
Она была идеальной: с тонкими тёмными локонами, губами, как розовый бутон, и маленькими пальчиками, сжатыми в кулачки. Когда я держала её на руках, считая её идеальные пальцы и носочки, я почувствовала ту же волну любви, которую испытала с каждым из своих мальчиков.
«Твоя мамочка будет так счастлива, принцесса,» прошептала я, целуя её лоб.
Через два часа быстрые шаги в коридоре возвестили о приходе Рэйчел и Джейсона. Радость, которую я ожидала увидеть на их лицах, была заменена совсем другим выражением. Тем, что заставило моё сердце остановиться.
Глаза Рэйчел зафиксировались на ребёнке, потом быстро метнулись ко мне, полные ужаса. «Врач только что сказал нам в зоне ожидания. ЭТО НЕ ТОТ РЕБЁНОК, КОТОРОГО МЫ ОЖИДАЛИ,» сказала она, её голос дрожал. «МЫ НЕ ХОТИМ ЕЁ.»
Эти слова ужали, как яд. «Что?» прошептала я, инстинктивно подтягивая ребёнка к себе. «Рэйчел, что ты говоришь?»
«Это девочка,» сказала она ровным тоном, как будто эти три слова объясняли всё. «Мы хотели мальчика. Джейсон хочет сына.»
Джейсон стоял, не двигаясь у двери, его лицо искажено разочарованием. «Мы думали, что ты родишь мальчика, у тебя ведь четыре сына…» он замолк, его челюсть сжалась. Не сказав больше ни слова, он повернулся и ушёл.
«Вы оба с ума сошли?» Голос Люка дрожал от гнева. «Это твоя дочь. Твой ребёнок. Тот, которого Эбби носила девять месяцев. Тот, о котором вы мечтали.»
«Ты не понимаешь. Джейсон сказал, что уйдёт, если я принесу домой девочку,» объяснила Рэйчел. «Он сказал, что его семье нужен сын, чтобы продолжить род. Он дал мне выбор — его или…» Она беспомощно указала на ребёнка.
«Почему ты не сказала мне раньше?» спросила я.
«Ты родила четырёх здоровых мальчиков, Эбби. Я не думала, что это нужно было —»
«Так ты бы предпочла оставить своего ребёнка?» Слова вырвались из меня. «Этого невинного ребёнка, который не сделал ничего плохого, кроме того, что родился девочкой? Что случилось с моей сестрой, которая раньше говорила, что любовь делает семью?»
«Мы найдём ей хороший дом,» прошептала Рэйчел, не в силах встретиться со мной взглядом. «Приют, может быть. Или кто-то, кто захочет девочку.»
Ребёнок пошевелился у меня на руках, её маленькая рука обвила мой палец. Гнев и желание защищать охватили меня. «УХОДИТЕ!» закричала я. «Уходите, пока не вспомните, что значит быть матерью. Пока не вспомните, кто вы.»
«Эбби, пожалуйста!» Рэйчел протянула руку, но Люк встал между нами.
«Ты слышала её. Уходите. Подумайте о том, что вы делаете. Подумайте, кем вы становитесь.»
Неделя, которая последовала, была туманом эмоций. Мои мальчики пришли знакомиться с кузиной, их глаза сияли невинностью.
Джек, мой старший, посмотрел на ребёнка с сильным чувством защиты. «Она прелестна,» заявил он. «Мам, можем мы забрать её домой?»
В этот момент, глядя на её идеальное лицо, что-то яркое и непреклонное кристаллизовалось в моём сердце. Я приняла решение прямо тогда. Если Рэйчел и Джейсон не могли увидеть за пределами своих предрассудков, я бы удочерила ребёнка сама.
Этот драгоценный ребёнок заслуживал большего, чем просто приют, больше, чем быть отброшенной из-за столь бессмысленного причины, как пол. Она заслуживала семью, которая будет её ценить, и если её родители не могли этого сделать, тогда сделаю это я.
У меня уже было четыре прекрасных сына, и моего сердца было достаточно места для одного ещё.
Прошли дни. Затем, в один дождливый вечер, Рэйчел пришла к нам домой. Она выглядела по-другому. Меньше как-то, но при этом сильнее. На её безымянном пальце не было обручального кольца.
«Я сделала неправильный выбор,» сказала она, глядя на Келли, крепко спящую у меня на руках. «Я позволила его предвзятости отравить всё. Я выбрала его в тот день в больнице, потому что боялась остаться одна… боялась не справиться как одна мать.»
Её пальцы дрожали, когда она коснулась щеки Келли. «Но я умираю изнутри, каждую минуту, каждый день, зная, что моя дочь где-то там, и я её бросила.»
Слёзы катились по её лицу. «Я сказала Джейсону, что хочу развод. Он сказал, что я выбираю ошибку вместо нашего брака. Но, глядя на неё сейчас, она не ошибка. Она идеальна. Она моя дочь, и я собираюсь провести оставшуюся часть своей жизни, пытаясь загладить те ужасные первые часы.»
«Это не будет легко,» я предупредила её, но глаза Рэйчел не отрывались от лица Келли.
«Я знаю,» прошептала она. «Ты мне поможешь? Ты научишь меня быть матерью, какой она заслуживает?»
Смотря на свою сестру — сломленную, но решительную, испуганную, но храбрую — я увидела отголоски той девушки, которая когда-то делилась со мной всеми своими мечтами. «Мы разберёмся вместе,» пообещала я. «Вот что делают сёстры.»
Месяцы, которые последовали, оказались и сложными, и прекрасными.
Рэйчел переехала в небольшую квартиру рядом, полностью погрузившись в материнство с той же решимостью, которую она когда-то показывала в своей карьере.
Мои мальчики стали яростными защитниками Келли, четырьмя почётными старшими братьями, которые буквально обожали свою маленькую кузину.
Томми научил её играть в мяч до того, как она научилась ходить. Майкл читал ей истории каждый день. Джек назначил себя её личным телохранителем на семейных встречах, в то время как маленький Дэвид просто следил за ней с преданной восхищённостью.
Смотря на Рэйчел с Келли сейчас, ты никогда бы не догадался о их тяжёлых первых днях. Как она загорается, когда Келли называет её «Мамой», как гордость сверкает в её глазах на каждом шаге, как она нежно заплетает Келли тёмные локоны. Это как наблюдать, как цветок расцветает в пустыне.
Иногда, на семейных встречах, я ловлю Рэйчел, которая наблюдает за своей дочерью с любовью и сожалением. «Не могу поверить, что чуть было не выбросила это,» она прошептала мне однажды, когда мы смотрели, как Келли гоняется за своими кузенами по двору. «Не могу поверить, что позволила чужой предвзятости ослепить меня и не увидеть того, что действительно имеет значение.»
«То, что имеет значение,» сказала я ей, «это то, что когда всё было важно, ты выбрала любовь. Ты выбрала её.»
Келли может не быть тем ребёнком, которого Рэйчел и её бывший муж ожидали, но она стала чем-то более драгоценным: дочерью, которая научила нас всех тому, что семья — это не про выполнение ожиданий или мечт других.
Это про то, чтобы открыть своё сердце достаточно широко, чтобы любовь могла удивить, изменить и сделать тебя лучше, чем ты когда-либо думал, что сможешь быть.