— Вам нужна сиделка? — спросила Виталина, набирая очередной номер из списка. — Да, нам нужен уход за пожилым мужчиной, — ответил доброжелательный женский голос. — У вас есть опыт работы с лежачими больными? — Да, я медсестра, у меня есть диплом. Раньше работала в операционной, — уверенно сказала Виталина. — Отлично. У вас есть дети? — Да, у меня семилетняя дочь. — Это не проблема. Вы будете жить во флигеле, он отдельно от основного дома. Ребёнок никому не помешает. Если вас всё устраивает, можете переезжать уже завтра. Виталина едва могла поверить своему счастью. Наконец-то у неё и Лизы появится свой уголок, где не придётся ютиться в тесной квартире тёти, где на 36 квадратных метрах жили шестеро. — Спасибо огромное! Мы обязательно приедем, — с радостью ответила Виталина, едва сдерживая слёзы. На следующее утро они с Лизой переехали в уютный гостевой домик на территории просторной загородной усадьбы. Домик оказался небольшим, но очень комфортным: аккуратная кухня, чистая ванная, светлая спальня — всё, о чём можно было мечтать. Вокруг усадьбы раскинулся парк с аккуратными дорожками. После сытного обеда, который приготовила добродушная кухарка Галина Ивановна, Виталина отправилась знакомиться с подопечным. Она оставила Лизу в просторной гостиной, где были книги и игрушки, и подошла к двери спальни. Постучав, услышала тихий голос: — Войдите. Виталина вошла и увидела мужчину, лежащего на широкой кровати с высокими подушками.
Его взгляд был устремлён в окно, и казалось, что он давно ко всему равнодушен. — Игорь Викторович Брунов, — представился он, повернув голову. — Вы новая сиделка? — Да, — ответила Виталина, слегка улыбнувшись. — Моя дочь, Анна Игоревна, говорила, что вы медик. Надеюсь, справитесь. — Постараюсь, — спокойно ответила она, стараясь выглядеть уверенно. В этот момент дверь приоткрылась, и в комнату осторожно заглянула Лиза. Она подошла к кровати, посмотрела на Игоря Викторовича и спросила: — Дедушка, у тебя ножки болят? — Ох, деточка, — вздохнул он. — Если бы только болели… Я их совсем не чувствую уже два года. С тех пор, как они отказали, я лежу, никому не нужный. — А раньше у вас были сиделки? — осторожно спросила Виталина. — Были, конечно. Но то сами сбегут, то мне приходилось их прогонять. Знаете, бывают люди, которые вроде всё умеют: и знания есть, и руки правильные. А души — нет. Такие ходят вокруг, как мёртвые, холодом веет. Я таких сразу чувствую, — с лёгкой улыбкой ответил он. Виталина почувствовала облегчение: несмотря на грусть, мужчина не казался агрессивным или придирчивым. — Посмотрим, как вы себя проявите, — добавил он уже спокойнее. — Постараюсь вас не разочаровать, — ответила Виталина. Она осмотрела подопечного, убедившись, что его состояние стабильно, и приступила к работе. Игорь Викторович оказался спокойным и вежливым пациентом, который не требовал лишнего. Тем временем Лиза обживалась в новом доме. Она нашла книги, игрушки, а позже отправилась исследовать парк, катаясь на велосипеде. — Мам, тут так красиво! — с восторгом воскликнула она вечером.
— Давай здесь всегда жить! — Если всё будет хорошо, думаю, мы тут задержимся, — ответила Виталина, с благодарностью вспоминая вчерашний звонок, который подарил им шанс на новую жизнь. — Позвольте, я помогу вам перевернуться, Игорь Викторович, — сказала Виталина, аккуратно помогая подопечному лечь на живот. Её обязанности включали не только уход, но и выполнение специальных процедур, таких как лечебный массаж. Она решила начать с этого, понимая, насколько это важно для его состояния. Анна Игоревна, дочь хозяина, редко бывала в усадьбе. Её полностью поглощали дела бизнеса. Присмотр за работой новой сиделки был поручен Галине Ивановне, кухарке, и горничной Тоне. Обе приходили по утрам и работали до шести вечера. Поэтому заботы о вечере и ужине Игоря Викторовича целиком ложились на Виталину. Каждый вечер она помогала подопечному устроиться в постели, ставила перед ним специальный столик для кормления, желала приятного аппетита и оставалась рядом, чтобы быть на подхвате, если потребуется. К счастью, руки у Игоря Викторовича сохранили чувствительность, и он мог есть самостоятельно. Виталина лишь меняла блюда и подавала напитки. Однажды вечером, после ужина, он вдруг позвал её: — Подойди, пожалуйста. Видишь там книжный шкаф? Там есть мини-бар. Нажми на кнопку справа. Виталина подошла к указанному месту, нашла выключатель и нажала. Секретная панель отъехала в сторону, и перед ней открылся мини-бар. — Ух ты, — выдохнула она, искренне удивлённая. — Вот это да! Шкаф, будто из шпионского фильма, хранил целую коллекцию напитков. Их количество было таким, что хватило бы устроить не один праздничный банкет. — Давай-ка возьмём ту бутылочку справа, — указал он. — Разлей нам по чуть-чуть. — Простите, но вам нельзя, — твёрдо сказала Виталина, качая головой.
— Алкоголь строго противопоказан. Мы ведь с вами работаем над восстановлением чувствительности и улучшением функций мозга. Даже минимальная доза спиртного может свести усилия на нет. — Эх, молодёжь! Не учите учёного, — усмехнулся Игорь Викторович. — До того, как я стал заниматься бизнесом, я десятки лет был главным врачом кардиологического центра. Уверяю, 25 миллилитров мне не повредят. Виталина почувствовала лёгкое замешательство, но спорить дальше не стала. Она взяла указанную бутылку, разлила напиток в бокалы и подала подопечному. — Ну, за что будем пить? — спросила она, протягивая ему бокал. — За тебя и за твою девочку, — тепло ответил Игорь Викторович, подняв бокал. — Хорошая у тебя дочь. Смелая, воспитанная. Я своих внуков так и не дождался, а ведь как мечтал. Женился поздно, дети тоже не спешат. Обоим уже под сорок, но всё карьера, всё бизнес. А я хотел с внуками повозиться, поиграть. Дети — это ведь ангелы на земле. Когда они рядом, мир становится ярче. Он сделал глоток, а затем, улыбнувшись, протянул Виталине блюдце с сыром: — Закуси, чтобы не закружилась голова. Она взяла кусочек, хотя спорить уже не хотелось. К счастью, Игорь Викторович оказался человеком с чувством меры и больше не предлагал выпить. — Вот ведь, дети у меня умные, хорошие, — продолжил он, немного печально. — Но жадные, чего уж там. Всё у них соревнования: кто больше заработает, у кого прибыль выше. А я им говорю: «На что вы тратите свои жизни? Вы же родные, брат и сестра. Ближе вас никого у друг друга нет». А они только смеются, отмахиваются. Если меня не станет, кто у них останется? Виталина внимательно слушала, всё больше понимая, почему другие сиделки не задерживались. Игорь Викторович явно любил поговорить, но не каждому хватало терпения выслушивать его долгие размышления о жизни. — Всё равно… дети — это радость, — задумчиво добавил он, словно обращаясь к самому себе.
Она кивнула, убрала со стола посуду и вышла из комнаты. За день она немного устала, но чувствовала, что делает важное дело. Их с Игорем Викторовичем разговоры, возможно, были ему так же нужны, как и уход. Ей действительно было легко ухаживать за этим пожилым человеком. Он напоминал ей отца, которого она потеряла ещё в детстве. Воспоминаний о нём осталось мало. Виталина помнила, как он покупал ей сладости в кондитерской и водил гулять далеко-далеко, к самой конечной остановке трамвая. Теперь, глядя на Игоря Викторовича, Виталина невольно представляла, каким мог бы быть её отец, если бы дожил до старости. Это тёплое чувство, смешанное с воспоминаниями о папе, она перенесла на своего подопечного, стараясь окружить его заботой и вниманием. Лиза тоже росла без отца, но причина была куда более прозаичной. Её отец, заведующий хирургическим отделением, однажды просто исчез. Он уехал, не оставив ни записки, ни объяснений, и больше о себе не напоминал… Когда Игорь Викторович наговорился и начал уставать, Виталина аккуратно поправила ему одеяло, включила ночник и убрала со стола посуду. Ей не хотелось, чтобы эти долгие разговоры о жизни стали ежедневной привычкой. Хотя, убирая посуду, она с улыбкой подумала, что бывший главврач, возможно, был прав: от одной рюмочки коньяка он действительно не пострадал. На следующий день он был удивительно бодр. Он даже позвал Лизу к себе и долго рассказывал ей сказки. Девочка была в восторге — так много историй ей ещё никто не рассказывал. Когда они жили в посёлке, мама работала в районном центре и часто задерживалась. Лизу забирали из садика позже всех, а иногда это делала вовсе не мама, а их соседка, тётя Галя. Вечерами Виталина, вернувшись с работы, готовила на кухне, занималась домашними делами и уставала настолько, что, ложась рядом с дочкой, засыпала почти мгновенно.
А вот Игорь Викторович оказался кладезем сказок. Он рассказал Лизе, что его бабушка была писательницей и в своё время сочиняла истории для детей. Однажды, во время прогулки по усадьбе, он неожиданно попросил: — Подвези меня к флигелю. Виталина молча закатила его коляску к домику и остановилась у входа. — Хотите зайти внутрь? — уточнила она. Игорь Викторович кивнул. Только сейчас Виталина заметила, что у входа во флигель нет ступенек — вместо них сделан аккуратный пандус. Она открыла дверь, и он внимательно огляделся вокруг. — Как вам здесь? Удобно? — поинтересовался он. — Очень удобно и спокойно. — А ведь этот флигель строили для меня, — грустно улыбнулся он. — Однажды мои дети так сильно поссорились, что я не выдержал. Вмешался и заявил, что больше не хочу слышать их крики. Тогда я потребовал либо мира, либо отдельного домика для себя. Они выбрали второе. После этого случая таких страшных ссор уже не было. Домик достроили, и знаете… я рад, что теперь здесь живут такие хорошие девочки, как вы. Он немного помолчал, а затем спросил: — А что с вашим домом? Почему вы оказались здесь? Виталина рассказала ему о паводке, который уничтожил их жильё, и о маленькой сумме компенсации, которую выделили власти. Игорь Викторович задумался. До самого вечера он был погружён в свои мысли и больше ничего не говорил. На следующий день он обратился к Виталине: — Послушай, у меня есть для тебя одно предложение. — Я очень привязался к вам и к девочке. Лизочка стала для меня настоящей внучкой — такая заботливая, такая благодарная. Пока слушает сказку, то поправляет мне подушку, то предлагает попить воды. И всегда говорит: «Спасибо за сказку». Золотой ребёнок! Но я всё думал: вот не станет меня, куда вы денетесь?
Работников в усадьбе хватает, увольнять никого не планируем. А у меня в Соболевке есть домик. Даже мои дети о нём не знают — я купил его недавно, думал, что сделаю из него дачу. Места там красивые… Тогда я ещё не знал, что буду жить в особняке. Но решил, что завещаю его вам. Не переживай, деревня там не глухая, богатая. Своя амбулатория есть, до районного центра недалеко. Думаю, без работы не останешься. Это всё, что я могу сделать для вас с Лизочкой, чтобы не настраивать против вас своих детей. Завтра приедет нотариус, оформим бумаги. Виталина не могла вымолвить ни слова. Этот человек, которого все уверяли, что он скоро встанет на ноги и снова будет хозяйничать в усадьбе, трезво оценивал своё состояние и готовился к смерти. И при этом думал не только о своих детях, но и о чужой семье. Ей вдруг стало стыдно. В первые дни знакомства он показался ей слишком болтливым и навязчивым. К осени здоровье Игоря Викторовича стало стремительно ухудшаться. Он отказался от массажа, половины лекарств и диеты. — Дайте мне спокойно умереть! — требовал он. Он всё больше времени проводил в постели, лишь ненадолго пересаживаясь в кресло-каталку. Виталина изо всех сил старалась ухаживать за ним, чтобы не допустить пролежней и других осложнений. Но всем было ясно: хозяин долго не протянет. В конце февраля его не стало. Виталина с Лизой плакали по дедушке как по родному. Они принимали соболезнования и организовывали похороны. На следующий день после церемонии Виталина подошла к Анне Игоревне, чтобы рассчитаться, но та оказалась человечнее, чем она предполагала. — Вы с дочерью можете остаться у нас до весны, пока не найдёте новое жильё. Не торопитесь, — сказала хозяйка. Виталина почувствовала облегчение. Ей очень хотелось поехать в деревню и взглянуть на завещанный дом. Возможность оставить Лизу в усадьбе, пока она обустраивается, была как нельзя кстати.
Электричка остановилась на маленькой станции Соболевка, окружённой густым лесом. Выйдя на перрон, Виталина почувствовала резкий запах влажной хвои, пробуждающейся от зимнего сна. Внизу, между холмами, над рекой или озером стелился густой туман. Лес окружал станцию со всех сторон. Она оказалась на широкой лесной дороге. У поворота Виталина заметила указатель с надписью «Дачи» и свернула туда. Посёлок жил своей утренней жизнью. Женщины в лёгких платках копались в огородах, дети строили песочные башни возле дворов, а бабушки, устроившись на лавочках, что-то обсуждали за семечками. Подойдя к одной из женщин, Виталина спросила дорогу. Ей подробно объяснили, и через пару минут она уже стояла перед большим домом с двумя входами. — Ничего себе домик в деревне! — прошептала она, удивлённая размерами постройки. — Здесь легко поместятся две семьи. Она отодвинула старый засов на калитке и вошла во двор. Трава здесь не косилась с прошлого лета, кое-где виднелись следы запустения, но в целом вид вызывал приятное ощущение простора. Во дворе было несколько хозяйственных построек, небольшой колодец и старая беседка. Виталина вспомнила, что ключ должен быть спрятан в щели под дверным косяком. Она быстро нашла его и вошла в дом. Кухня, гостиная, две спальни — всё было обставлено добротной, хотя и немного устаревшей мебелью. В шкафах нашлась посуда, постельное бельё и столовые приборы — всё, что нужно для жизни. Единственной проблемой оказалось отсутствие воды в доме, но вентиль находился во дворе в кирпичной яме. После быстрой проверки Виталина убедилась, что воду можно подключить без особых сложностей. Заглянув в соседний двор, она заметила, что там всё выглядело ухоженным: земля была аккуратно подметена, а клумбы разбиты с любовью.
— Похоже, у меня уже есть соседи, — пробормотала она вслух, а затем крикнула: — Эй, хозяева! Из-за угла послышалась возня, а затем показалась крупная мужская фигура. — Кто там? — раздался голос. — Это я… Ваша новая соседка, — едва выговорила она, узнав в мужчине… отца Лизы. — Сергей?! Какими судьбами? Перед ней действительно стоял он, и его лицо выражало такое же удивление. — Вита? Что это за встреча? — рассмеялся он, но тут же посерьёзнел. — Как ты здесь оказалась? — По завещанию, — коротко ответила она. — Завещание? Подожди, с другой стороны забора есть калитка. Заходи, поговорим. Обойдя дом, Виталина почти столкнулась с ним у калитки. — Куприянова, ты всегда меня удивляла, но в этот раз превзошла саму себя! Что ты делаешь в моём доме? — спросил он с лёгкой усмешкой. — В твоём доме?! — вспыхнула она, но вместо того, чтобы спорить, вытащила завещание и начала читать его вслух. Сергей внимательно слушал. Когда она дошла до слов «часть дома», он поднял палец вверх и улыбнулся. — Ну что ж, получается, мы с тобой равноправные наследники! — заключил он. — Ничего не понимаю, — пробормотала Виталина. — А я, кажется, всё понимаю. Ты заработала это завещание честным трудом, а я — родством. Я, между прочим, старший сын Игоря Викторовича, хоть и внебрачный. Теперь поняла? Виталина отпрянула, прислонившись к стене дома. — Значит, я была сиделкой у собственного несостоявшегося свекра? — Похоже на то. Ты спрашиваешь, откуда я узнал? Да я с детства знал. Он часто приходил в нашу однушку с цветами и конфетами, пытался извиниться перед мамой. Она была гордой, не прощала. А потом, когда мы с тобой работали вместе, он купил этот дом и сказал, что часть достанется мне. Если бы я женился и подарил ему внуков, то он бы и весь дом переписал.
— Теперь всё ясно, — выдохнула она. Он продолжал рассказывать, как ему удалось наладить спокойную жизнь в деревне, но Виталина почти не слышала его слов, словно находясь в тумане. День оказался настоящим вихрем сюрпризов. То, что он оказался сыном Игоря Викторовича, которого она уважала и даже любила как отца, потрясло Виталину. Как теперь уживаться с соседом, который, похоже, настроен чуть ли не враждебно? Сергей тем временем выхватил из её рук завещание и, пробежав глазами строки, ухмыльнулся: — В случае её смерти всё переходит к дочери Куприяновой Елизавете Сергеевне… Так, стоп… Ты хочешь сказать, что это моя дочь? Виталину передёрнуло. Она вздёрнула подбородок и, глядя прямо ему в глаза, отчеканила: — Неужели тебе никто не сказал, что у тебя есть дочь? Хорош папаня. Он побледнел, его губы дрогнули, взгляд метался между гневом и растерянностью. — Почему ты сама мне об этом не сказала? — прошептал он. — Потому что вы, уважаемый Сергей Игоревич, сбежали из нашего отделения как настоящий англичанин — тихо, незаметно, без объяснений. Он нахмурился, но через мгновение его лицо смягчилось. — Послушай, Вита… — Он вдруг назвал её по имени, и это удивило её. — Да, я подлец. Мне, конечно, рассказали, что ты беременна. Но тогда… тогда я думал только о своей карьере, о научной работе. Ты же знала, что я всегда мечтал об этом.
— Ну и как? — язвительно спросила она. — Как твой побег помог в научной деятельности? — Да никак. Пока устроился, пока принял отделение в больнице… А потом всё закрутилось: пасека, деревенская жизнь. Знаешь, здесь настоящий рай. Воздух, ароматы, птицы поют по утрам. Я нигде не чувствовал себя так спокойно. Правда, мама категорически отказывается переезжать. Говорит, что не нуждается в «папиных подачках» и вполне довольна своей однушкой. Так что я здесь совсем один. — А где твоя семья? — прищурилась Вита, с любопытством глядя на него. — Семья? Похоже, семейное счастье нам всем недоступно. Вита вдруг задумалась. Они и правда казались такими разными. Он — погружённый в свои дела, она — привыкшая решать всё сама. Но почему-то ни у одного из них не сложилась семья. Это наследственное? — Так где же Лиза? — Не волнуйся, — спокойно ответила Вита. — Она в надёжных руках. — Значит, всё-таки моя дочь… — протянул он, улыбаясь. — Получается, я почти выполнил условие отца: подарил ему внучку. Осталось только уговорить Куприянову стать моей женой и жить вместе. Как думаешь, согласится? — Не знаю, — усмехнулась она в ответ. — Всё будет зависеть от твоего поведения. Вита уже знала наверняка: Лиза полюбит своего запоздалого отца, если он поведет себя достойно. Она добрая девочка. Через полгода они сыграли свадьбу. На торжество пришли не только Лиза, но и остальные дети Игоря Викторовича. И хотя путь к этому был непростым, новый этап жизни обещал стать по-настоящему счастливым для всей семьи.