Никита отрицал, клялся, пытался объяснить мотивы брата.
Жена то плакала, то замыкалась в себе. Она вспомнила все их недавние мелкие ссоры, его усталость с работы, его иногда рассеянный вид — всё это теперь складывалось в ужасную картину предательства.
Подозрения, умело заложенные Игорем, сделали свое дело. В какой-то момент Никита вышел из себя. Мужчина схватил телефон и набрал номер брата.
— Ты что наговорил моей жене? — прошипел он, едва линия соединилась.
— А, привет, братец! — ответил довольный голос Игоря. — Ну, как? Уже поговорили по душам? Я же сказал, что нужно действовать решительно.
— Да ты совсем охренел! Я тебе при встрече всю poжу расшибу! — пригрозил Никита.
— Успокойся, истеричка. Я же тебе добра желал. Хотел помочь трудный разговор начать. Ну, раз ты трус, пришлось взять инициативу на себя, — невозмутимо ответил старший брат.
Никита не помнил, какими еще словами он крыл Игоря. Они кричали друг на друга несколько минут, обвиняя, оскорбляя и вспоминая старые обиды.
Светлана внимательно слушала этот разговор, и ее черты лица становились все более жесткими.
Крик мужа только подтверждал ее самые худшие подозрения. Закончилось все тем, что Никита закричал в трубку: “Чтобы я тебя больше никогда не видел и не слышал!” — и швырнул телефон об стену.
Следующие несколько дней в их доме стояла полнейшая тишина. Светлана собиралась на работу молча, возвращалась домой тоже молча, готовила ужин и уходила в спальню.
Никита чувствовал себя так, будто ходил по краю пропасти. Он пытался говорить, но все его слова разбивались о глухую стену недоверия.
Супруг понял, что слова бессильны. Нужно было действовать. Он отпросился с работы раньше и поехал к родителям Светланы.
Тесть Виктор Николаевич открыл ему дверь. Увидев зятя с помятым, несчастным лицом, он нахмурился.
— Никита? А что случилось? Света где? — встревоженно спросил пенсионер.
— Света дома. А у меня… у нас беда, Виктор Николаевич. Можно поговорить? — хмуро спросил зять.
В небольшой, но уютной гостиной, пахнущей пирогами и старой мебелью, собрались Виктор Николаевич и Надежда Петровна.
Никита, не приукрашивая и не скрывая, выложил всю историю. Про преображение Игоря, его решение развестись, свой отказ последовать его примеру и тот роковой звонок.
— Я не знаю, как еще доказать Свете, что это ложь, — голос зятя дрожал. — Я люблю ее. Я не собираюсь разрушать наш брак из-за безумных идей брата.
Виктор Николаевич слушал, хмуря седые брови. Надежда Петровна вздыхала и качала головой.
— Игорь всегда был с характером, — наконец произнес тесть. — Но чтобы настолько… Подлость это, редкая подлость.
— Я знаю, — сгорбился Никита.
— Ладно, — Виктор Николаевич тяжело поднялся с кресла. — Поехали.
— Куда? — удивился зять.
— К вам. Со мной моя дочь разговаривать будет, — уверенно заявил пенсионер.
Приезд Виктора Николаевича произвел эффект. Светлана не смогла проигнорировать отца.
Они ушли в гостиную и проговорили больше часа. Никита нервно ходил по кухне, слушая приглушенные голоса. Потом вышел тесть.
— Теперь можешь поговорить с ней, — коротко бросил он Никите.
Тот вошел в гостиную. Супруга посмотрела на него не с ненавистью, а с усталым ожиданием.
— Свет, — начал Никита. — Я не знаю, что еще сказать. Да, я последнее время уставал. Да, может, я был невнимателен. Но я никогда, слышишь, никогда не думал о том, чтобы разрушить наш брак. Ты — это всё, что у меня есть по-настоящему. Игорь… Он просто захлебнулся своей новой жизнью. Ему захотелось всех вокруг переделать под себя. Он не прав. И я порвал с ним навсегда все отношения. Вот, посмотри!
Никита достал из кармана новый телефон, купленный взамен разбитого. Он открыл список контактов, нашел номер брата и удалил его при Светлане. Потом зашел в мессенджеры и заблокировал его везде.
— Я выбираю тебя. Только тебя и нашу семью, — искренне произнес мужчина.
Он ждал. Светлана молчала, глядя на него. Потом ее глаза снова наполнились слезами, но на этот раз это были слезы облегчения.
— Ладно, — прошептала она. — Ладно, я верю. Просто… Просто было так больно и страшно.
В тот вечер они долго и мучительно мирились. Недосказанности, обиды и страхи всплывали наружу, требуя обсуждения.
Через неделю раздался звонок в дверь. Никита открыл и замер на пороге. На площадке стоял Игорь. Он выглядел помятым, под глазами были синяки.
— Привет, — неуверенно проговорил старший брат.
— Тебе чего? — холодно спросил Никита, не приглашая войти.
— Я к Светлане. Можно?
— Нет. Говори со мной или уходи.
Игорь тяжело вздохнул.
— Ладно. Слушай. Я… Я извиняюсь.
Никита не ответил, ожидая продолжения.
— Людмила… Она подала на алименты и на раздел квартиры. Сказала, чтобы я к детям даже не подходил, — понуро сообщил Игорь. — А та, ради которой я это всё затевал… Она, оказывается, только мой кошелек видела. Как только поняла, что я не миллионер, и алименты детям придется платить, тут же слилась. Я остался один в пустой квартире. Я — полный идиот. Я потерял всё и чуть не уничтожил твою жизнь из-за своей глупости. Прости меня.
Никита посмотрел на сломленного брата. Вместо торжества он почувствовал лишь пустоту и жалость.
— Я тебя прощаю, — спокойно произнес он. — Но это не значит, что я хочу тебя видеть. Ты перешел грань, Игорь. Ты попытался разрушить мою семью. Ради чего? Ради прихоти. Мы больше не будем общаться. Сейчас точно, а возможно, и никогда. Уходи, пожалуйста.
Игорь постоял еще мгновение, понимающе кивнул и, не поднимая головы, побрел к лифту.
Никита закрыл дверь и прислушался. Он слышал, как на кухне Светлана расставляла тарелки, слышал уютный звон посуды.
Мужчина сделал глубокий вдох и пошел на этот звук. На звук своего дома, который он едва не потерял, но который сумел отстоять.
