Елена медленно встала с кресла, скрестив руки на груди. В ее взгляде не было ни капли страха, только холодное спокойствие.
— И что же, Тамара Николаевна, вы собираетесь делать? Шантажировать меня собственным сыном?
— Я объясню Андрею, какая ты эгоистичная жена, — свекровь наклонилась вперед. — Расскажу, как ты отказываешься помочь его больным родителям, как прячешь деньги!
— Больным? — Елена усмехнулась. — Виктор Петрович, вы что, действительно больны? Или ваша жена опять выдумывает истории для получения денег?
Свекор неловко заерзал на диване, избегая прямого взгляда.
— Я… у меня давление… — пробормотал он.
— Давление бывает у многих. Это не повод требовать от невестки деньги, — отрезала Елена. — Особенно когда ваша пенсия вполне позволяет жить нормально, если не покупать сумочки за восемь тысяч.
Тамара Николаевна вспыхнула:
— Откуда ты знаешь про сумочку? Следишь за нами?
— Ваша собственная сестра рассказала. Она была в шоке от такой покупки.
— Мы имеем право тратить свои деньги как хотим! — выкрикнула свекровь.
— Конечно, имеете. Как и я имею право тратить свои деньги на то, что считаю нужным, — Елена сделала паузу. — Моя зарплата не для ваших прихотей, а для будущего моих детей.
— Да как ты смеешь! — Тамара Николаевна вскочила с дивана. — Ты забыла, что мы семья? Что мой сын тебя содержит?
— Содержит меня? — Елена рассмеялась холодно. — Тамара Николаевна, я зарабатываю больше вашего сына. Эта квартира принадлежит мне, не ему. Коммунальные платежи оплачиваю я. Продукты покупаю я. Одежду детям покупаю я. Кого именно ваш сын содержит?
— Андрей работает! Он приносит деньги в семью!
— Да, работает. И его зарплата уходит на его личные нужды, машину и помощь вам. А все остальное — на мне.
Виктор Петрович потянул жену за рукав:
— Тамара, может, хватит? Видишь же, она не даст ничего.
— Нет, не хватит! — свекровь развернулась к мужу. — Мы старые, больные, а она сидит на мешке денег и не хочет помочь!
— Вы не старые и не больные, — терпеливо произнесла Елена. — Вам по шестьдесят лет, вы работоспособны. Виктор Петрович подрабатывает сторожем, получает неплохие деньги. У вас есть дача, которая сдается летом. Ваших доходов хватает на жизнь.
— Не хватает! — взвилась Тамара Николаевна. — Цены растут, коммуналка дорожает!
— Тогда научитесь экономить.
Тамара Николаевна метнулась к двери:
— Все! Андрей узнает, с кем живет! Узнает, какая ты жадная!
— Пожалуйста, рассказывайте, — спокойно ответила Елена, провожая их до двери. — Мне уже все равно.
Когда дверь закрылась, Елена понимала — это только начало противостояния.
Андрей вернулся поздно, около одиннадцати. По его мрачному лицу Елена поняла — родители уже поговорили с ним.
— Нам нужно серьезно побеседовать, — сказал он, не поздоровавшись.
— О чем именно? — Елена продолжала складывать детские вещи.
— О том, что ты наговорила моим родителям. Мама плакала в трубку.
— И что ее расстроило? То, что я отказалась финансировать ваши нужды?
— Елена! — Андрей повысил голос. — Это мои родители! Они вырастили меня, дали образование!
— Поддерживали? — Елена обернулась к мужу. — Ты им помогал до нашего знакомства. После свадьбы переехал ко мне, и расходы на них только увеличились.
— И что в этом плохого? Я помогаю родителям!
— Ничего плохого. Помогай со своей зарплаты, а не с моих накоплений.
— Наших накоплений! — выкрикнул Андрей. — Мы семья, у нас все общее!
— Нет, Андрей. У нас ничего общего. Эта квартира принадлежит мне. Деньги, которые я копила для детей, тоже мои.
Андрей сел на диван:
— Когда ты стала такой жестокой? Раньше ты была другой.
— Раньше у меня не было детей, за будущее которых я отвечаю, — Елена села напротив. — Я выросла в бедности. Мы с мамой считали каждую копейку. Не хочу, чтобы Максим и Софья испытали то же самое.
— Мои родители не виноваты в твоем детстве!
— Нет, не виноваты. Но я не обязана компенсировать им мою успешность.
— Значит, семья мужа тебе безразлична?
— Твоя семья должна научиться жить по средствам. У родителей есть пенсия, у отца подработка. Этого достаточно.
— Не достаточно! — взорвался Андрей. — Ты просто жадная! Копишь деньги, как скряга!
— Я обеспечиваю будущее детей. Максиму скоро в школу, потом институт. Софье тоже понадобится образование. Хочешь, чтобы они работали с детства, как я?
— Ты все преувеличиваешь! — Андрей встал и принялся ходить. — Речь не о всех накоплениях! Речь о помощи родителям!
— Речь о том, что твои родители привыкли жить за чужой счет, — холодно ответила Елена. — И ты их поддерживаешь.
— Если ты не изменишь отношение к моей семье, нам не о чем говорить.
— Действительно не о чем, — Елена встала. — Можешь собирать вещи.
— Что? — Андрей застыл.
— Собирай вещи. Завтра утром тебя здесь быть не должно.
— Ты не можешь меня выгонять! Это наш дом!
— Нет, Андрей. Эта квартира досталась мне от бабушки. Она оформлена на меня. Я решаю, кто здесь живет.
— А дети? Лишишь их отца?
— Дети останутся со мной. Ты сможешь видеться с ними. Но жить здесь не будешь.
На следующий день Андрей собрал вещи и ушел. Елена подала на развод через неделю. Суд прошел быстро — совместного имущества не было, квартира принадлежала ей.
Алименты назначили в треть его зарплаты на двоих детей. Елена не требовала больше — ей хватало собственного заработка.
Через год после развода она работала за компьютером, пока дети спали. На счету лежала сумма, которой хватило бы на образование каждого ребенка в лучших университетах.
Она не жалела о решении. В доме воцарилась тишина — без упреков, без требований денег, без попыток залезть в ее накопления. Дети были сыты, одеты, любимы. Их будущее было надежно защищено от посягательств чужих людей.
