— Как ты смеешь так разговаривать?!— её голос дрожал от ярости.— Я всю жизнь отдала детям! А теперь мне даже слово сказать нельзя?!
Алина не отступила.
— Артём.— она посмотрела мужу прямо в глаза. — Твой выбор. Либо твоя мать и сестра уходят сейчас и больше не лезут в нашу жизнь. Либо…
Она достала телефон и открыла приложение такси.
— ..я собираю вещи и уезжаю к тем, кто меня действительно уважает.С Мишей.
Молчание.
Артём посмотрел на мать.Потом на жену.
— Мама… может, ты действительно сегодня не вовремя
Валентина Сергеевна остолбенела.
Дверь захлопнулась за свекровью и Катей с таким грохотом, что дрогнули стены.
Алина впервые за долгие месяцы вдохнула полной грудью.
— Спасибо.— прошептала она.
Но в её голове уже звучал вопрос:
Надолго ли хватит его решимости?
***
Дверь захлопнулась, но напряжение в воздухе висело, как тяжёлые гардины перед грозой. Алина стояла спиной к Артёму, намеренно медленно вытирая руки полотенцем. Она знала — сейчас начнётся.
Артём ёрзал на стуле,его пальцы беспорядочно барабанили по столу.
— Ну что ты так раздухарилась?— он попытался надеть маску спокойствия,но голос выдавал внутреннюю панику. — Мама просто хотела помочь…
Алина резко обернулась.
— Помочь?— её смех звучал как лёд.— Ты действительно в это веришь? Давай разберём твою “помощь”.
В прошлый раз её “помощь” закончилась испорченным молоком для Миши (она добавила в смесь мёд, хотя знала про аллергию)
– В позапрошлый— сожгла мою шелковую блузку (“А что, тебе на работу всё равно не надо!”)
– А месяц назад она забрала мой паспорт— чтобы случайно не потеряла!
Артём отвёл глаза.
Алина подошла вплотную,заставляя мужа запрокинуть голову, чтобы встретиться взглядом.
— Ты знаешь, что я увидела вчера?— её шёпот был страшнее крика. — Твоя мама рылась в моём нижнем белье! Объясни мне зачем? Мне правда интересно!
Артём побледнел. Его пальцы впились в подлокотники.
— Не может быть…
— О, может! — Алина достала телефон, лихорадочно листая галерею. — Хочешь посмотреть, как она нюхает мои трусы?Я поставила камеру после того, как она “случайно” вылила мой лак для волос!
На экране чётко видно, как Валентина Сергеевна пристрастно изучает бирки на бюстгальтерах, затем подносит кружевные трусики к носу и брезгливо морщится.
Артёма вырвало.Буквально.
Пока муж очищал желудок в раковине, Алина методично собирала доказательства:
Скриншоты переписок свекрови с Катей (“Артём такой бесхребетный, женился на этой истеричке”)
– Чеки на украденные вещи (“случайно” унесённые духи, косметика)
– Запись с няней, которой Валентина Сергеевна платила за слежку
— Выбирай,— Алина швырнула папку на стол. — Либо завтра мы едем к психологу и устанавливаем жёсткие границы. Либо… — она достала из кармана ключи от квартиры родителей.
Артём упал на колени.
— Прости… — его плечи тряслись.— Я… я не знал…
— Ты не хотел знать! — Алина впервые за годы разрешила себе крик. — Ты прятал голову в песок, пока твоя мама уничтожала меня по кусочкам!
Вдруг раздался стук в дверь.На пороге стояла Катя — бледная, с трясущимися руками.
— Алина… — она запиналась. — Мама… она…
Оказалось, Валентина Сергеевна по дороге домой устроила истерику в метро, разорвала сумочку незнакомой женщины и сейчас находится в психоневрологическом диспансере.
Тишина.
Алина первой нарушила её:
— Вот видишь, Артём? Твоя мать всю жизнь играла спектакль. А когда лишилась зрителей — сломалась.
**
Психоневрологический диспансер пах дезинфекцией и отчаянием.Алина шла по коридору, сжимая в руке направление.— Артём в последний момент струсил, оставшись в машине.
— Вы родственники Валентины Сергеевны Ковалёвой?— медсестра оценивающе оглядела Алину.
— Невестка.
За решётчатым окном палаты сидела тень той властной женщины, что ещё утром хозяйничала на её кухне. Валентина Сергеевна бормотала что-то,размазывая слёзы по щекам.
— Она требует, чтобы вы забрали её “эту стерву” из квартиры, — усмехнулась санитарка. — Про вас, видимо.
Алина медленно вошла в палату.
— Вы довольны? — её голос звучал ледяно.
Свекровь вздрогнула, узнав голос.
— Ты… ты всё разрушила! — прошипела она. — Мой сын никогда…
— Перестаньте. Алина села напротив, глядя прямо в глаза бывшей мучительнице. — Артём не ребёнок. И он наконец увидел вас настоящую.
Валентина Сергеевна неожиданно разрыдалась. Настоящими, не театральными слезами.
— Я… я просто хотела как лучше…
— Нет. Алина встала.— Вы хотели контролировать. Но игра окончена.
Артём ждал в машине, уткнувшись лбом в руль.
— Всё? — он не решался поднять глаза.
Алина молча положила перед ним два листа:
1. Договор с психологом (подпись уже стояла)
2. Заявление на развод
— Выбирай.
Он дрожащими руками взял ручку…
Эпилог: год спустя.
Яркое солнце парижского утра. Алина потягивала кофе, наблюдая, как трёхлетний Миша возится в песочнице. Рядом стояла открытка— Артём сообщал, что прошёл курс терапии,снял квартиру в другом районе и впервые в жизни сказал матери “нет”, когда та потребовала вернуть “его” ребёнка.
На обратной стороне — единственная фраза:
“Спасибо, что дала мне шанс стать лучше.”
Телефон завибрировал. Новое сообщение:
“Мама снова в больнице. На этот раз — гипертонический криз. Говорит, что ты её довела. Я вызвал ей лучшего врача… и купил путёвку в санаторий. В другом городе.”
Алина улыбнулась,допила кофе и помахала рукой симпатичному бармену, который уже неделю ловил её взгляд.
Война была окончена.
